Сердце Мёртвого Дракона: Акт II (СИ)

Тимофей прищурился и снова замотал головой. Он хотел что-то сказать, но вместо этого из его горла вырвалось утробное рычание. Друзья заметно напряглись.

— Тим?

Тимофей присел перед ними, и в нос ему ударил сладкий дурманящий запах. Но чем-то перебиваемый, какой-то гнилью. Взгляд Зверева остановился на Карине.

«Убей. Он внутри неё»

Тимофей стиснул зубы и запустил обратное превращение. Быстро уменьшаясь в размерах, он упал на колени и начал глотать ртом воздух. Разве чужие мысли тоже копировались, если ты используешь «Обман»?

Тимофея кто-то поднял, но Зверев по-прежнему чувствовал себя иначе — внутри него что-то ворочалось, в голове скреблось, а зуд не проходил и становился невыносимым.

— Карина! Карина!

Тимофей поднял голову и увидел, что и с Кикмариной что-то творилось. Она побледнела, глаза закатились. Девушка судорожно дышала и хваталась за плечо - и Тимофей вдруг понял, что это не зуд - от его предплечья исходила пульсирующая боль.

«Он в ней! Убей!»

Тимофей сжал виски и съёжился на снегу. Димка прижимал к себе Карину, Стас с Огненными волками в ужасе смотрели на раненых.

— Что с ними происходит?!

— Похоже, укусы этой твари ядовиты!

— Зовите подмогу. Мы не знаем, сколько их ещё!

Внезапно Тимофей услышал мелодичный перезвон.

Вокруг него царили снежные вершины, а за спиной чувствовался холод могильного камня. Но небо было закрыто не белыми, а неестественно темно-серыми, грозовыми тучами, шёл ливень. Все вокруг превратилось в слякоть, лёд приобрёл серый оттенок. Громко завывал ветер, вдали сверкала молния и раздавался оглушительный гром.

Тимофей поднялся, убрал с лица вмиг намокшие волосы и в ужасе посмотрел по сторонам. Что происходит?!

В нос ударила вонь гнилья и мертвечины, и у Зверева заслезились глаза. Он сильно протер их и, когда открыл, чуть не шагнул назад, в обрыв.

Перед ним стояло первое чудовище, против которого он бился. Но сейчас его шерсть была не только грязной и слипшейся, но ещё и мокрой от дождя. Пустые чёрные глаза равнодушно глядели на Тимофея.

И внезапно тварь заговорила.

— Ты умрешь, — проскрежетала она. — Умрешь, потому что я голоден и хочу есть. Ты дашь мне еду, потому что по-другому я её не получу. Твои руки меня накормят.

Тимофей хотел вызвать огонь, но во сне его сила не работала. Зато Зверев внезапно увидел, что его предплечье сохранило раны от укуса — те почернели по краю и начали покрываться мелкими оспинами, а кожа покраснела.

«Неужели яд?!»

Тимофей выдохнул, щурясь от боли в руке.

— Мы убили тебя раз, и я убью тебя снова!

Тимофей сомневался, что выйдет. Это чудовище его пугало — после смерти оно смогло пробраться в его сон через укус.

Тварь гулко засмеялась и сделала шаг навстречу. Тимофей хотел сдвинуться с места, но тело его не слушалось. Чудовище подошло вплотную, наклонилось и опалило лицо зловонным дыханием.

— Мы с тобою одно тело и голова. Мы голодны…

Тимофей поморщился, но внезапно почувствовал. Он и правда хотел есть, так сильно, что подкашивались ноги. Тот запах, когда он посмотрел на Стаса и Матвея. Кровь. Тимофей противился изо всех сил, но хотел ощутить её вкус.

— Я голоден, — как заведённый произнёс Зверев.

— Мы голодны, — поправил его монстр.

Он открыл свою пасть, увенчанную рядами острых клыков, и наклонился к шее Тимофея. Зверев лишь наклонил голову в сторону и даже не думал о сопротивлении. Он хочет есть. Если монстр его накормит, он согласен на всё.

Но когда Тимофей ощутил на коже острые клыки, снова раздался мелодичный перезвон. Чудовище резко отшатнулось от Тимофея и зарычало.

— Мы голодны! — рявкнуло оно.

Тимофей опустил рассеянный взгляд на руку. Зараза поднялась уже до самой шеи от одного выдоха твари, но сейчас прямо на ней начинали распускаться ледяные цветы. Их приятный холодок притуплял ощущение боли, в голове начало проясняться, а голод испарился, как по щелчку. Тимофей медленно перевёл взгляд на тварь, которая в ужасе от него отходила, и холодно произнёс:

— Я покончил с твоим сородичем. Покончу и с тобой.

Тело налилось силой. Тимофей сорвался с места и налетел на монстра. Он ловко подскочил в воздух, ударив рукой с ледяными цветами в грудь неприятеля. Раздался мелодичный перезвон, а чудовище завизжало. Оно в ярости взмахнуло рукой, но Тимофею это движение показалось растянутым, неторопливым. Он с легкостью уклонился и снова ударил. Ледяные цветы зазвучали с новой силой, и Тимофей отскочил.

В тех местах, куда он бил, в шкуру монстра прорастали ледяные бутоны. Тимофей с отвращением наблюдал, как ледяные ростки вылезают из шкуры, словно нитки, расцветают новыми растениями и снова впиваются, уходя под кожу. Тварь истошно вопила, и Тимофей злорадно ухмыльнулся — по себе знает, какие это ощущения.

Он неторопливо двинулся к монстру. Тот кричал, почти как человек, и даже не обращал на него внимания. Ледяные цветы заставляли его мучиться, проросли и утонули в снегу, сковывая в движениях — чудовище могло лишь слабо извиваться, истекая чёрной кровью. Лишь когда между тварью и Тимофеем осталось меньше метра, парень протянул руку и смело коснулся рукой его головы.