Сердце, молчи

Ян легко отпустил меня и отошёл, снова усевшись на табуретку.

– Ну давай, женщина, угощай борщом.

– Я приготовила щи.

– Невелика разница. Тащи свои щи.

Вообще-то разница есть, но я промолчала. Ян мою стряпню заценил и даже добавки попросил.

– Очень вкусно. Женюсь на тебе – будешь мне каждый день борщ готовить.

– Щи, Ян, – сиплым голосом промямлила, утыкаясь носом в тарелку. А сердце бухает в груди так сильно и яростно от только что услышанных слов, что мне физически становится плохо. Почему он так легко разбрасывается столь серьёзными заявлениями? И от того, что они были сказаны в шутливой форме, мне даже обидно становится.

Крупная ладонь неожиданно накрывает мою.

– О чём ты хотела со мной поговорить, Анна?

Теперь в его голосе нет шутливых нот, он твёрд и давит на мои и так расшатанные нервы.

– О нас. – Сглатываю огромный ком в горле. – Вернее, о некоторых событиях из моей жизни, которые тебя тоже касаются.

Я делаю два больших глотка вина и краем глаза ловлю на себе прямой взгляд, который неумолимо проникает вглубь моей души, и создаётся ощущение, будто Яну моментально становится известно обо всех моих секретах.

– Я осталась беременной после наших отношений на острове. И на третьем месяце у меня случился выкидыш.

Всё. Сказала. Не хотела ходить вокруг до около и выбрала легчайший для себя вариант.

На Яна опасалась сейчас смотреть. Умом понимала, что веду себя глупо, испытывая необоснованный страх, и, тем не менее, никак не могла контролировать чувство боязни в ожидании его реакции.

– Мне очень жаль это слышать, Анна. Жаль, что тебе одной пришлось пройти через ужасные моменты и познать боль утраты.

Его голос был абсолютно спокоен, но в глазах я видела отражение собственного горя.

– Это всё, о чём ты хотела мне сообщить?

– Да.

Черты Яна заострились, и он опустил взгляд, скрывая от меня что-то тёмное, промелькнувшее в глубине его глаз. Я вся будто сжалась, как пружина, почувствовав резкие перемены в его настроении. Только что он был сосредоточием сочувствия, а сейчас от него веет арктическим холодом, заставляя замереть в ожидании неизвестного.

– А что стало причиной выкидыша?

– Иногда, такое просто случается, Ян, – прошептала, глядя на свои сплетённые пальцы.

– Согласен. Но я спросил, что стало причиной твоего выкидыша, Анна. Почему наш ребёнок так и не родился?

До чего же он проницателен, и его прямые вопросы просто не оставляют мне выбора, кроме как во всём признаться.

– Скорее всего это произошло от нервного срыва. От сильных переживаний.

Он медленно кивнул, не спуская с меня прямого взгляда.

– Продолжай.

– Когда я вернулась домой после нашей… связи, разорвала помолвку с Владом.

Мне было нелегко вспоминать, при каких обстоятельствах это произошло, но взяла себя в руки и более уверено продолжила:

– Он, естественно, не сразу смирился с этим фактом, долго меня преследовал после этого, а когда узнал, что я беременна, то явился ко мне домой пьяным.

– Что он сделал, Анна? Он тебя ударил?

– Нет. Но у него был нож, – я судорожно сделала глубокий вдох, – и он приставил его… приставил его к животу. Он просто хотел напугать, а потом ушёл… В ту ночь у меня началось кровотечение… и я потеряла ребёнка.

Новость, что я осталась беременной, оказалась шокирующей для меня, но растерянность длилась недолго, за ней последовало счастье, безграничное и абсолютное, оно заполнило светом и теплотой каждый уголок моей души. На тот момент отец прямым текстом уже дал понять, что больше не хочет видеть меня в своей жизни и прекращает со мной любое общение, поэтому я ни на секунду не воспринимала беременность как бремя, наоборот, осознание того, что скоро стану мамой, обернулось чудом.

Я больше не чувствовала себя одинокой. Сумасшедшая жажда жизни, нетерпение поскорее родить, держать на руках своего ребёнка и кормить его грудью – это то, чем я жила на протяжении нескольких недель с момента, когда узнала о беременности. Меня не пугали финансовые проблемы, с которыми я тогда столкнулась, не пугали нестабильность и неуверенность в завтрашнем дне. Всё это воспринимала как временные проблемы, которые обязательно преодолею. Все мои мысли были о ребёнке. Я была уверенна, что рожу девочку, и, когда представляла её, такую маленькую и нежную, будто выпадала из реальности. Мысленно уже целовала её крохотные пальчики и розовые щёчки. Представляла, как она улыбается мне и произносит первое слово «мама».

Рассказав Яну о причинах выкидыша, я снова пережила один из самых ужасных дней в моей жизни. Тогда мне казалось, что я не справлюсь с горем. Мне было страшно, мне было больно, я будто сходила с ума и надолго впала в странное и непонятное состояние. Я не видела смысла в жизни. Ко всему происходящему чувствовала апатию, мир вокруг вдруг стал блеклым, превратился в серую монотонную массу.

– Почему ты не связалась тогда со мной?

Я взглянула на Яна. И вроде спокоен внешне, но напряжение, исходящее от него, говорит об обратном. Чернота, затмившая его взгляд, устрашающая, и я стараюсь не смотреть на него, когда отвечаю:

– А что бы от этого изменилось?

– Я бы мог быть рядом.