Сердце на палитре. Художник Зураб Церетели

Церетели носит фамилию, которая вошла в историю Грузии и России. Грузинский княжеский род в Имеретии, Западной Грузии, с такой фамилией известен со второй половины ХIV века. Значение рода усилилось в ХVII веке, князья Церетели командовали ополчением вплоть до конца Грузинского царства в 1811 году. К этому времени у них под крылом насчитывалось 60 селений, два родовых монастыря и родовая крепость. Их крепостными были крестьяне тысячи дворов, а вассалами 125 родов дворян. Резиденция князей находилась в Сачхере. Церетели, министр царского двора, способствовал присоединению Западной Грузии к России. Из этого рода вышли выдающиеся писатели, классики грузинской литературы Акакий и Георгий Церетели. Сыном последнего был вождь меньшевиков Ираклий Церетели, которого царское правительство приговаривало к каторге и ссылке, а советское правительство непременно бы казнило, если бы он не оказался в эмиграции, где умер в 1959 году. Этот князь-демократ пережил Ленина. И Сталина, с которым начинал революцию в Закавказье в одной марксистской партии — РСДРП.

Автор книги "Добро побеждает" писатель, профессор, доктор филологических наук Нугзар Церетели, издавший ее в Тбилиси в 1997 году, касаясь предков художника, пишет:

"Традиционно князья Церетели выделялись среди других образованностью, осанистостью, добротой, благотворительностью, известными передовыми людьми. Причем не только в Чиатуре или Грузии, но и далеко за ее пределами".

Зураб Церетели всеми указанными признаками, кроме «осанистости», обладает. У ворот усадьбы по Большой Грузинской улице с недавних пор виден старинный герб князей Церетели.

Известен в Грузии род его матери, и у нее княжеская фамилия Нижарадзе. О князьях Нижарадзе тоже можно было бы многое рассказать. Но что из этого родства извлек потомок князей? В советские годы аристократическое происхождение могло только помешать в жизни. О нем старались не вспоминать.

Помог в детстве найти призвание Семен, он же Гигла Нижарадзе, брат матери, замечательный художник. Он дал первые уроки рисования. Он же привел любимого племяника в оформительский цех на рядовую работу. Но карьере посодействовать этот князь не мог при всем желании. Никто из знатных, но обедневших родственников не открывал ему дорогу в высшее общество. Никакая "мохнатая рука" в ЦК партии Грузии или в Москве не тянула наверх. Все, что достигнуто — результат собственных усилий.

Все складывалось со дня рождения обычно, все шло по законам советской жизни. Школа, академия, служба в научном институте, за которую не каждый бы дипломированный живописец взялся. Пришлось вместо картин и портретов делать зарисовки всего, что требовалось этнографам. Для этого не требовался мольберт и масляные краски. Нужно было воспроизвести как можно точно археологические находки, могильные камни, кресты, фрески, руины древних зданий, церквей. Не тому учили, не о том мечтал, когда ходил в классы к профессорам, лучшим художникам Грузии и России. Однообразная работа, не требовавшая творческих озарений, длилась три года. Она давала средства к существованию и продолжалась неизвестно бы сколько, если бы не подвернулся СЛУЧАЙ.

В жизни случай выпадает на долю каждому. Но не всякий готов к неожиданной встрече. Не каждый понимает значение внепланового стечения обстоятельств, умеет удержать удачу, наивно полагая, мол, все еще впереди. Все выйдет, как задумано, хотелось и мечталось, а не так, как вышло, непонятно по какой причине. Роль случая огромна, как доказывает история жизни выдающихся личностей. Станиславский назвал случай "его величеством".

* * *

Случай, круто повернувший судьбу Церетели, произошел несколько лет спустя после окончания академии. Тогда на глаза известному и влиятельному московскому архитектору Ашоту Мндоянцу попал на глаза эскиз детского кинотеатра, выполненный неизвестным художником. Эскиз висел на стене кабинета главного архитектора города Тбилиси, куда заглянул московский гость. Местные власти намеревались построить такой кинотеатр. Задуманное осталось на бумаге. И не окажись случайно московский архитектор в кабинете грузинского коллеги — кто знает, как бы дальше сложилась судьба молодого живописца.

А дальше произошло непредвиденное. Ни родные, ни друзья в школе и академии вообразить ничего подобного не могли. Пожилому архитектору, учившемуся архитектуре в политехникуме изобразительных искусств, так понравился эскиз, что он рассказал о нем соавтору, Михаилу Посохину, главному архитектору Москвы. Они решили срочно и непременно увидеть автора эскиза, поговорить с ним. Встреча с пребывавшим тогда в стесненных обстоятельствах молодым художником не разочаровала маститых зодчих. Они протянули ему руку.