Сердце напрокат

Ну, я тоже не так проста. И если Скрыннику мешает выполнять его прямые обязанности прошлое, я позабочусь, чтобы Новицкий узнал об этом. Ведь моя задача – безопасность Стаса. А на амбиции господина Скрынника мне глубоко плевать. Тем более что в последние дни его почти не бывает в доме. Очевидно, занят разруливанием проблем после взрыва…

Кстати, почему моего подопечного так долго нет? За это время можно было бы не только умыться, но и ванну принять…

Я рывком распахнула дверь в комнату юноши. Стаса в ней не было. Ничего не понимаю… В комнате горел свет, окно было закрыто, у двери я лично несла вахту. Куда же подевался сын олигарха?! Я осмотрела комнату, заглянула в ванную, даже под кроватью, каюсь, поискала. Станислав Андреевич испарился.

Я остановилась посреди комнаты, глубоко выдохнула, чтобы восстановить утраченный контроль. После этого я широким шагом подошла к окну и рванула на себя раму. Так и есть – окно было не заперто, а с подоконника свисал в темноту импровизированный канат, связанный из чего попало. Там были обрывки простыни из натурального льна и провод от телевизора, шнур от лампы и ремень от Гуччи…

Не раздумывая ни секунды, я перемахнула через подоконник и повисла на канате. Если он выдержал Стаса, значит, выдержит и меня. Обдирая ладони о неподходящие предметы, я спустилась во двор. Заняло это у меня полминуты. Думаю, мой клиент не успел уйти далеко…

И точно – из гаража, мигая фарами, выкатился внедорожник, на котором обычно ездила охрана. За рулем сидел Стас. Увидев меня, юноша с очень решительным видом нажал на газ. Машина понеслась прямо на меня. Я на стала отбегать в сторону – наоборот, примерилась и прыгнула на капот. Скорость была небольшой, и я почти ничем не рисковала. Стас поступил вполне предсказуемо – он в ужасе нажал на тормоз. Я едва не слетела под колеса, но удержала равновесие. Сын олигарха таращился на меня, лицо его было белым, как бумага.

Я аккуратно спрыгнула с капота, подошла и открыла дверцу со стороны пассажира. Забралась в салон и сказала:

– Ты бы хоть предупредил, что собираешься прокатиться. Я бы оделась потеплее. Кстати, куда мы едем?

Стас смотрел на меня остановившимся взглядом, и я сообразила, что с парнем что-то не так. Я наклонилась к нему и положила руку на плечо.

– Что-то случилось?

Стас кивнул. Странно как-то… Человек заходит в свою комнату с мирным намерением умыться и через пять минут скручивает из чего попало веревку, вылезает из окна, угоняет тачку и едет в январскую ночь. Такое поведение не назовешь нормальным. Позвольте-ка… Кажется, я догадываюсь, что случилось за те пять-десять минут, что я простояла под дверью.

– Тебе позвонили, да? Что-то с Машей?

Стас уронил голову на руки, лежащие на руле, и глухо сказал:

– Она впала в кому. Ей хуже, и она вряд ли доживет до утра. Я должен ее увидеть. Проститься… Ведь это я ее убил.

– Послушай, Стас, Маша еще жива, – едва сдерживая гнев, проговорила я. – Пока человек жив, надежда остается. Всегда. А в больницу ее отправил не ты, а тот, кто подложил взрывное устройство в твою машину, ясно? Прекрати во всем винить только себя.

Стас поднял голову:

– Теперь вы меня запрете, да? Вернете домой и посадите под замок?

Я задумалась. Потом решительно достала мобильный и набрала номер.

– Андрей Станиславович? Охотникова.

Я коротко обрисовала Новицкому ситуацию. Олигарх колебался недолго.

– Хорошо, Евгения, под вашу ответственность. Сейчас скажу Скрыннику. Дайте мне Стаса.

Я передала трубку юноше. Новицкий говорил с сыном недолго – не больше минуты. Наконец Стас протянул мне телефон и спросил:

– Как вам удалось уговорить папу?

– Твой отец – очень умный человек, – пожала я плечами. – Если бы ты собирался проехаться по магазинам, отец бы тебе, само собой, запретил. Но сейчас совершенно другая ситуация. Если тебе нужно увидеть Машу – что ж, поехали. А твоя безопасность – это наша со Скрынником забота. Только извини, за руль сяду все-таки я.

Молодой человек не возражал. Мы дождались, когда четверо ребят Скрынника спустятся во двор. Погода для поездки была хуже некуда. В непроглядной тьме мела метель, и в двух шагах невозможно было разглядеть ни человека, ни дороги.

Оставив Стаса в машине, я провела быстрый инструктаж охранников. Объяснила, куда мы едем, рассказала, чего опасаюсь и почему именно теперь. Я считаю, что люди, которые рискуют своими жизнями, имеют право знать, как именно планируется операция. А держать их за болванов как-то неэтично. Не знаю, согласился ли бы со мной Скрынник. Но сейчас его тут нет, а значит, я отдаю приказы.

Я попросила одного из охранников принести нам со Стасом куртки. Потом я села за руль, а машина сопровождения первой выехала со двора. Поскольку видимость была аховая, я включила навигатор и ориентировалась с его помощью.

Внедорожник был полностью исправен, руль с гидроусилителем слушался движения пальцев, вести такую мощную машину – одно удовольствие. Парни впереди получили указание сигнализировать нам о любой нештатной ситуации, так что я могла немного расслабиться.