Сердце не обмануть

— Вы ответите за это Езерский. Я вызываю вас. Я никогда не прощаю оскорблений, назовите вашего секунданта, — Александр смотрел в глаза своего соперника, намеренно провоцируя его.

Алексей вынужден был согласиться, ибо была затронута честь, его любимой девушки, которую Игнатьев несправедливо оклеветал.

Наказание ему грозило нешуточное, но он принял решение и не собирался его менять.

— Мой секундант рядом со мной, — заявил Алексей, указывая на Владислава.

— Тогда за мной выбор оружия, и я выбираю пистолеты, вы ведь не против? — с издёвкой спросил Игнатьев. Он прекрасно знал, что Езерский не меткий стрелок. Его дуэли всегда были на шпагах, а вот Александр всегда предпочитал именно пистолет как орудие для дуэли.

Алексей кивнул. Он не любил показывать свою слабость, но стреляться на пистолетах было равносильно добровольно предаться смерти. Он плохо видел вдаль, и оттого всегда выбирал шпагу, так он мог контролировать движения противника.

— Завтра на рассвете, — произнёс Александр, радуясь тому, что получилось всё так, как он задумал.

Алексей опять кивнул, избегая смотреть на Игнатьева, ибо готов был убить его на месте, не дождавшись дуэли.

Он направился прочь из зала, не оглядываясь, за ним поспешил и Владислав.

— Mon ami, ты с ума сошёл! — набросился он на друга, едва они оказались на улице.

— Наверное, и сошёл, но не мог я поступить иначе. Татьяна не заслужила подобного.

— Она то, может, и не заслужила, но Игнатьев же нарочно провоцировал тебя!

— Прошу тебя, ничего не говори моей бабушке и Каролине. Лина и так невзлюбила Татьяну, а теперь… — Алексей надел фуражку, избегая смотреть другу в глаза.

— Не хорони себя раньше времени, — начал Владислав, пытаясь подбодрить друга, хотя и сам понимал какой исход, скорее всего, будет у этого поединка.

— На всё воля Божья, Владислав, — Алексей не показал, какие страсти кипят в его душе. Единственное чего на самом деле он боялся, так это что станет с Татьяной, если с ним что-то случиться. Игнатьев не оставит её в покое.

— Я попрошу тебя об одном одолжении, — начал Алексей, обращаясь к другу.

* * *

Татьяна проснулась, будто от звука выстрелов.

Но в комнате было тихо, и было лишь слышно биение её собственного сердца.

И тут до неё вновь донесся этот звук.

Встав с постели, она набросила на плечи капот, начав искать источник звука.

Наклонившись под кровать, она заметила маленький комочек.

Жалобный звук вновь повторился, и Татьяна, найдя наконец что искала, подняла на руки крошечного котёнка.

Рассвет окрасил комнату в яркие цвета, и теперь Таня могла как следует рассмотреть нарушителя своего покоя.

Серый, в полоску, котёнок удобно устроился у неё на руках, уткнувшись носом в её грудь.

Она погладила котёнка за правым ухом, гадая, откуда он появился.

Но тут её мысли приняли, другой оборот.

Чуть меньше, чем через восемь месяцев, она станет матерью, и будет держать на руках не котёнка, а крошечного младенца, который наверняка будет похож на неё и Алексея.

Вот только до сих пор не решилась она сообщить сию весть жениху. Тата собиралась с духом, каждый раз комкая очередное послание. Она понимала, что со свадьбой нельзя тянуть, дабы ребёнок не родился многим ранее срока, и тогда пойдут разные толки, а ведь Татьяна вовсе этого не хотела.

Котёнок замяукал, и ей пришлось уделить серому проказнику внимание.

Спустившись вниз, и найдя в леднике молока, Тата налила его в миску. Она стала наблюдать, как котёнок с жадностью поглощает угощение.

Татьяна скучала. Полина уже как несколько дней вернулась к себе, ведь не гоже девице быть под одной крышей с холостяком. Но она каждый день навещала Таню, проводя с ней свободное время.

Тата улыбалась, глядя на голодного котёнка, но на душе кошки скребли. Она не понимала, отчего все соседи, ранее близко общавшиеся с ней и бабушкой, ныне не прислали ни весточки. А Ангелина, хотя и давно вернулась в поместье, ни разу не прислала даже простой записки, как полагали приличия для близких соседей.

Котёнок наелся, и теперь начал ласкаться, прижавшись к руке Татьяны.

Таня взяла его на руки и вернулась в свои покои. Но она более не смогла уснуть.

Вскоре появилась Марфа, готовая помочь барышне облачиться, дабы ехать в церковь к утренней службе.

Достав коричневое платье из тонкой шерсти, Марфа взглянула на хозяйку.

Тата одобрительно кивнула.

За последнее время Марфа хорошо изучила новые привычки барышни.

Одев бурнус поверх платья, Тата не забыла о скромном капоре.

Зайдя перед выходом к бабушке, она немного посидела с ней, а затем спустилась вниз.

Тата поскорее мечтала попасть в церковь. Ведь теперь это было единственное место, где она чувствовала себя спокойной.

Служба прошла незаметно. Перед тем, как выйти из храма, Татьяна решила поставить свечи за здоровье своих близких.

Подойдя к разным подсвечникам, она поставила несколько свечей за каждого ей близкого человека, за тех, кто до сих пор рядом, и за тех, кого давно нет.

Вдруг одна свеча чуть было не потухла, но потом вновь загорелась. Татьяна не была сильно суеверной, но всё же перекрестилась.