Сердце негодяя

— Этим занимается одна женщина в Грантс-Пассе. Ей почти ничего не пришлось делать, только пририсовать ноги, хвост и уши. Да, и еще превратить клюв в нос. Но крылья остались на месте.

— Это же Пег! — удивленно воскликнул Джесс.

— Да, это он. По-моему, похож. А ты как думаешь?

Джесс кивнул. Как странно! Ему бы следовало рассмеяться, а он растрогался чуть ли не до слез.

— Ты всегда не терпел эту чайку, — заметила Кэйди. — Ты хотя и молчал, но я все равно знала.

Это была чистая правда. Джесс наклонился к ней и прижался губами к ее губам, шепча, что любит ее, безумно любит. А потом припал к ее груди и запечатлел легчайший трепетный поцелуй на ее новой татуировке. Когда он поднял голову, на глазах у нее стояли слезы.

— Джесс… О, Джесс, это твое клеймо на мне. Потому что я принадлежу тебе.

Ему пришлось прибегнуть к шутке, чтобы окончательно не расчувствоваться.

— Пег будет страшно горд.

Кэйди вытерла слезы и засмеялась.

— Я как-то не подумала, что придется показывать наколку и ему.

— Обед готов!

— Мы идем! — прокричал Джесс, и затянутая сеткой дверь захлопнулась.

— Помоги мне.

Кэйди принялась неловкими торопливыми движениями натягивать на себя одежду. Джесс попытался помочь, но в четыре руки получалось еще хуже. Они начали хихикать. Минута нежности миновала, но Джесс сделал еще одно признание.

— Господи, Кэйди, как я тебя люблю! Тебе не кажется, что мы в раю?

Кэйди сосредоточенно разглядывала неправильно застегнутые пуговицы. Срочно надо их перестегнуть.

— Я не знаю, Джесс, — рассеянно ответила она, — но могу сказать тебе одно.

— Что?

Он отступил, давая ей возможность первой обогнуть качели. Она обернулась и нежно взяла его под руку.

— Это лучше, чем консервировать лососину.