Сердце – одинокий охотник

Первым заговорил Джейк Блаунт:

– Чудно, вот уже три или четыре ночи кряду этот парень мне снится. Ну просто не дает мне покоя. Вы заметили, что он никогда ничего не говорит?

Биф редко обсуждал одних посетителей с другими.

– Да, не говорит, – уклончиво ответил он.

– Чудно.

Мик переступила с ноги на ногу и сунула пачку сигарет в карман шорт.

– И вовсе не чудно, если его немножко знаешь, – сказала она. – Мистер Сингер у нас живет. Снимает комнату в нашем доме.

– Разве? – спросил Биф. – А я… я этого не знал.

Мик пошла к двери и ответила на ходу, не оборачиваясь:

– Ну да. Живет у нас уже три месяца.

Биф раскатал рукава рубашки, потом аккуратно закатал их снова. Он не сводил глаз с Мик, пока она не вышла за дверь. И несколько минут после ее ухода все продолжал одергивать рукава, глядя в черный проем двери. Потом скрестил руки на груди и снова стал наблюдать за пьяным.

Блаунт тяжело опирался о стойку. Он ошалело таращил свои карие, подернутые влагой глаза. Ему необходимо было помыться – от него воняло как от козла. На потной шее выступили грязные капельки, а лицо было вымазано каким-то маслом. Губы были толстые, красные, каштановые волосы спутались и прилипли ко лбу. Он все время оттягивал в шагу короткий, не по росту, комбинезон.

– Послушайте, пора взяться за ум, – не выдержал Биф. – Нельзя же ходить в таком виде. Удивляюсь, как вас еще не загребли за бродяжничество. Время уже протрезвиться. Вымойтесь, постригитесь. Господи спаси! Стыдно же показываться людям на глаза.

Блаунт нахмурился и закусил нижнюю губу.

– Ну-ну, нечего обижаться и лезть в бутылку. Послушайтесь меня. Ступайте в кухню и скажите негру, чтобы налил вам в большой таз горячей воды. Пусть Вилли даст полотенце и мыло. Помойтесь как следует. Потом выпейте молока с сахаром. Откройте свой чемодан и наденьте чистую рубашку и брюки, которые вам впору. А завтра пойдете куда надо, найдете работу по вкусу и начнете жить, как все люди.

– Знаете, что я вам скажу? – пьяным голосом огрызнулся Блаунт. – Идите-ка вы к…

– Полегче, – спокойно произнес Биф. – Никуда я не пойду. И ведите себя прилично.

Биф отошел к краю стойки и принес два стакана разливного пива. Пьяный так неловко взял свой стакан, что облил пивом руки и стойку. Биф потягивал свое пиво не торопясь, с наслаждением. Он пристально глядел на Блаунта из-под полуопущенных век. Блаунт не сумасшедший, хотя поначалу и производит такое впечатление. Что-то в нем покалечено, хотя, когда вы внимательно в него вглядываетесь, все как будто на месте. Значит, отличие от других людей не телесное, а духовное. Он похож не то на человека, долго просидевшего в тюрьме, не то на бывшего студента Гарвардского университета, не то на изгоя, который много лет прожил среди иностранцев, в Южной Америке. Люди вроде него либо побывали там, куда прочие не заглядывают, либо делали то, чего другие обычно не делают.

Биф склонил голову к плечу и спросил:

– Вы откуда?

– Ниоткуда.

– Где-то ведь вы родились – в Северной Каролине… в Теннесси, в Алабаме… Ну, где-нибудь.

Взгляд у Блаунта был мечтательный, рассеянно-пьяный.

– В Каролине, – сказал он.

– Видно, повидали свет, – тактично попытался прощупать его Биф.

Но пьяный его не слушал. Он отвернулся от стойки и мутно уставился на пустую темную улицу. А немного погодя двинулся к двери широким неверным шагом.

– Adios! – крикнул он, не оглядываясь.

Биф снова остался один и по привычке окинул внимательным взглядом свои владения. Шел второй час ночи, и в ресторане оставалось только четверо или пятеро посетителей. Немой все так же сидел один за столиком посреди зала. Биф машинально перевел на него взгляд и встряхнул опивки у себя в стакане. Допив пиво одним долгим глотком, он снова принялся за расстеленную на стойке газету.

Но теперь ему трудно было сосредоточиться на том, что он читал. Он думал о Мик. Надо ли было продавать ей сигареты и правда ли, что ребятам вредно курить? Он вспоминал, как Мик щурит глаза и откидывает ладонью со лба волосы. Он вспоминал ее ломкий, мальчишеский голос и привычку подтягивать шорты защитного цвета, выламываясь, как ковбой из кинофильма. Он вдруг почувствовал нежность. На душе у него было смутно.

Биф неспокойно опять поглядел на Сингера. Немой сидел, засунув руки в карманы, недопитое пиво стало теплым и мутным. Надо будет угостить его перед уходом глоточком виски. Биф сказал Алисе правду: ему нравились ненормальные. Он испытывал какую-то особую приязнь к больным и увечным. Стоило войти в ресторан человеку с заячьей губой или чахоткой, как он тут же угощал его пивом. Если же посетителем был горбун или явный калека, он бесплатно поил его виски. А одному парню, которому при взрыве котла оторвало мужской член и левую ногу, Биф, когда тот приезжал в город, неизменно ставил целую бутылку. Будь Сингер пьющий, он получал бы выпивку за полцены. Биф кивнул как бы в подтверждение этой мысли. Потом он аккуратно сложил газету и убрал ее под стойку, к другим газетам. В конце недели он отнесет все их в чулан за кухней, где хранятся пачки вечерней газеты за двадцать один год без единого пропуска.