Сердце офицера

И Оля откликнулась. Позволила себе слабость, о которой точно не будет жалеть. Губы Петра несли наслаждение, запретное и чертовски вкусное. Оля приоткрыла губы, откликаясь на прикосновение.

А ещё ей нравилось, что он нависал сверху. Такой сильный, большой, высокий. Да… Ей нравилось. Она слишком давно не чувствовала себя настолько желанной. О том, что она желанна, говорил каменный член, упирающейся ей в бедро и делающий её ещё более влажной.

В висках запульсировало с удвоенной силой, соски заныли, отзываясь сладкой болью.

Петр нарочито медленно толкнулся вперед, прижимаясь плотнее.

Оля пискнула в губы Петра, не заметив, как царапает короткими ноготками футболку на мужчине.

И в этот момент раздался телефонный звонок. Рингтон был чужим. Значит, звонили не ей.

Петр, глухо застонав, оторвался от губ Оли.

Но слезать с неё не спешил.

Дышал, опаляя кожу, и едва заметно улыбался.

— Валентина Игнатьевна прибыла. Пойдем встречать.

глава 15

— Ольга, поспите.

— Нет-нет…

— Поспите, я говорю. Чего вы переполошились…

— Не знаю. Мне… Мне неудобно. Вы с Петром договаривались об одной ночи, а задержались у меня и на день.

— И что? — Валентина Игнатьевна задорно хмыкнула. — Спрошу с Петра Михайловича двойную оплату, делов-то. Ольга! Да шучу я! Что же вы все воспринимаете настолько буквально? И это ещё одна причина, почему я вас сейчас же отправлю спать. Возражения не принимаются. Договорились?

Оля собралась уклониться от ответа, но натолкнулась на якобы суровый и не поддающийся переубеждению взгляд женщины.

Валентина Игнатьевна ей сразу понравилась. Как только женщина вошла в квартиру и шутливо поинтересовалась: неужели доблестный генерал Громов не сможет в одиночку справиться с мелким карапузом? Оле с трудом удалось скрыть смешок, рвущийся наружу. Приятно видеть человека, который не стелился перед Петром.

Тот показушно признался в своей слабости, но быстро перешел на серьезный тон и обрисовал ситуацию с травмой Оли, не вдаваясь в излишние подробности.

— Поняла, — кивнула Валентина Игнатьевна, более не задавая лишних вопросов. — Где у вас можно руки помыть?

Валентина Игнатьевна была невысокой, полноватой женщиной не старше пятидесяти пяти. Ухоженная, в меру строгая. Она носила очки и модную короткую стрижку.

— Я домохозяйка в имении Петра Михайловича, — утром сообщила она, готовя смесь для Саши.

Оля едва не подавилась чаем.

— В имении?

Ночь прошла относительно спокойно. Сашулька просыпалась два раза. Валентина Игнатьевна сразу же приносила её Ольге, та кормила, и дочка продолжала спать, не зная, какие страсти разворачиваются вокруг неё.

— Угу. Поместье у него имеется.

— Вы, наверное, имеете в виду загородный дом? — осторожно уточнила девушка.

Валентина Игнатьевна довольно хохотнула.

— Не-е-е, деточка, именно поместье. Ольга, если я перейду некую черту и вам будет казаться, что я слишком фамильярна, одерните меня. Я давно работаю на Громовых. Сначала с его отцом, потом Петру не иначе как хитростью и личным обаянием удалось переманить меня к себе. На неком аукционе выставлялась земля с красивой постройкой начала двадцатого века… Понятное дело, что её надо бы по-хорошему признать историческим достоянием, отреставрировать, сделать музей или что-то ещё в этом роде. По-хорошему! Но… Кому это интересно? Земля находится в центре деревушки для нуворишей, и вопрос вставал лишь: к кому она перейдет. К очередному бизнесмену, депутату или… Громовым. Не думайте, что я болтаю лишнего, Оля, эта информация представлена в официальных источниках. Всё было сделано по закону. Семь лет назад Петру Михайловичу и досталось имение. Я его спрашивала и не раз, почему не начал строить дом с фундамента, но он всегда отшучивался. Мол, в нем пробудилась кровь предков. А вдруг где-то затесался дворянин Громов или даже аристократ? В поместье Громовы вложились нехило, а уж сколько моральных сил потрачено было… Поэтому, Ольга, у него имение и только так.

Валентина Игнатьевна не могла не нравиться. Ироничная в меру и одновременно с добрыми глазами.

На небе не наблюдалось ни одного серого облачка. Напротив, солнце светило с раннего утра.

— Мы гулять, а ты отдыхать.

В конечном итоге Оля сдалась. Несмотря на то, что с ней ночевала Валентина Игнатьевна и девушка могла не тревожиться за Сашеньку, беспокойство в груди разрасталось, жгло. Оля снова и снова перебирала в памяти прошедший вечер.

Как же стремительно меняется её жизни. Молниеносно, точно в какой-то момент Олю подхватило и занесло на скоростной поезд, и сойти с него не предоставляется возможности.

Убедившись, что Валентина Игнатьевна взяла с собой всё необходимое для прогулки, Оля прошла в комнату и рухнула на диван.

На тот самый, где её накануне зажимал Петр.

Девушка легла и сильнее зажмурила глаза. Ни о чем не думать…

Всё постепенно разрешится само собой. Ей бы немного оправиться, чтобы рука полноценно заработала, и знать, что лечение мамы дает результаты. А с остальным… справится.

Проснулась Оля с ощущением, что что-то не так.