Сердце подскажет (СИ)

— Да вот она, моя душа! На месте! — хлопнув себя по груди рукой, возразила я, будто и вправду она находится именно там.

Кот смотрел на меня своими яркими глазищами с таким потерянным видом, что невозможно было дальше продолжать разговор.

— Зря я тебе рассказала… — прошептала я, покачав головой.

— Ты, правда, чувствуешь свою душу? — спросил кот с такой надеждой, что удивление уже было у меня.

— А как же! Я жива! Моё сердце бьётся, я плачу, я страдаю, мне плохо, я не знаю, что делать дальше! Гелиодор… как же ты можешь так думать обо мне? Не будь у меня души, разве я сидела бы здесь с тобой? Трясло бы меня так? — показав ему свои дрожащие руки, вопрошала я, уже не сдерживая слёз.

— Бедная наша девочка, — сказал кот, жалобно прижав уши. — Выпали на твою долю испытания, что не под силу никому. Любить Орголиуса равно смерти. Феникс погиб за любовь, и ты туда же. Тот огонь… это… — кот запнулся.

— Что это? Скажи же, ну! — в нетерпении я подскочила к клетке на коленях.

— Нет на свете той силы, что смогла бы разрушить клятву, данную и скрепленную ним. Он источник жизни. Он смерть. Он правда. Он истина. От него ничего не скрыть. Ты сделала выбор.

От его слов у меня онемело тело. Холодные мурашки прошлись неспешным строем, сообщая, что отныне не будет иначе.

— Я не понимаю, как это получилось.

— А я надеюсь, что ошибаюсь в своих суждениях, дорогая. Один только вопрос к тебе: что ты чувствуешь к Орголиусу? Только правду, — кот пристально посмотрел мне в глаза.

— Я… — собираясь сказать, понимала, каков будет ответ, и глаза наполнились слезами.

— Так я и думал. Невозможное возможно, и пророчества сдуло как листья на ветру. Он предложил тебе своё сердце, и это была проверка. Ведь теперь его можно убить. Но, разве может любящая душа уничтожить дарованное сердце?

— Но, как же? А если бы я взяла и уничтожила бы?

— Нет, не уничтожила бы. Ты и так уже остановила всепоглощающий Огонь, Великого духа, когда он пришёл вершить суд. Ты, дала ему клятву.

— Ты не был там, чтобы так уверенно говорить, — обиделась я, ведь кот слишком жестоко топтался по осколкам внутренней надежды.

— Хорошо, тогда ответь мне ещё на один вопрос и честно. Ты действительно любишь Октября?

— Конечно, — уверенно кивнула я, и ощутила, как быстро эта уверенность меня покидает.

Кот пристально наблюдал за мной как судья.

— Я… не помню его лица, — всхлипнув, закрыла лицо ладонями.

— Не плач, дорогая. Это не случайность. Если так вышло, значит так и должно быть. Я сам не до конца понимаю, что происходит, но я всё равно на твоей стороне. Просто продолжай слушать своё сердце. Ум тут не помощник, увы. Ты как Прометей, светоч. Зажигаешь огонь в сердцах. Подумать только, сам Дух Огня явился! Это событие из ряда вон, дорогая. Думать буду я, а ты, поспи. Утро вечера мудренее.

Глава 13

Я очнулась в холодном поту от тяжёлого кошмара. Перед глазами до сих пор стоял сонный мираж, что как липкая плёнка, которую с трудом пытаешься сбросить с себя, обволакивал сознание.

В моих руках, словно пепел, рассыпалось сердце Орголиуса, а я судорожно пыталась собрать его, но только делала хуже. И в этом трясущемся состоянии, звучал его печальный голос: «Я верил тебе. Как ты могла?». Он эхом разливался в пространстве, будто отдалялся от меня, не давая возможности что-то исправить.

А потом поднялся неистовый ветер, я пыталась противостоять ему, но он разметал пепел сердца, который я безуспешно пыталась ловить. И огромные огненные глаза наблюдали за всем этим, постоянно повторяя фразу, что доносилась отовсюду: ты нарушила клятву!

И в завершении всего этого, появился образ Октября, за спиной которого стояли братья-месяцы. У него был мрачный вид. Ветер трепал его плащ и волосы во все стороны. Небо над нами нависло тяжёлыми, свинцово-серыми тучами. Я практически не видела его лица, но отчётливо помню янтарные глаза, полные горечи. Он пристально смотрел на меня, а затем сказал: «Ты предала меня».

Меня охватили чувства стыда и досады, я пыталась к нему подойти, но земля начала уезжать из-под ног, оставляя меня на месте. Я пыталась позвать его, кричать ему вслед, но мой голос исчез…

А потом раздался страшный грохот, что доносился отовсюду, будто мир трещал по швам, картинка сна затряслась и я очнулась. Сердце выпрыгивало из груди. Такой тяжёлый осадок после увиденного и пережитого, хоть и во сне. Дышать тяжело, будто камень на груди лежит.

Положив руку на грохочущее в груди сердце, едва сдержалась, чтобы не завыть вслух. Кот спал, и мне не хотелось его будить, чтобы он начал задавать вопросы. Поэтому, я тихонько выбралась из постели и отправилась в волшебный душ. Смыв с себя пелену сна, почувствовала себя немного лучше. Глядя в отражение в большом зеркале, пыталась себе улыбнуться.

— Всё ведь, будет хорошо… правда? — прошептала я в тишине.