Сердце подскажет (СИ)

Я знаю, что я не первая живая душа в лапах этого негодяя. Сейчас главное не сдавать позиций и как можно скорее отыскать синее пламя.

— Заодно, мы лучше узнаем друг друга. Я же считала тебя злым, но после твоего позволения встретиться с мамой, думаю, тебя оболгали. Разве может злодей совершать такие благие вещи? Мне нужно увидеть все стороны медали, Ниян, — глядя ему в глаза врала я, и не краснела.

И он, видимо купился. Его выдавали глаза, в которых отчётливо читались эмоции. Он был в замешательстве от моего предложения, но явно это ему нравилось.

— Быть царём мёртвых, знаешь ли, нелегкий труд. Я несправедливо лишён благодати, которой награждает жизнь своих детей. Но, чувствами меня наделили неспроста. Я намерен обрести счастье. И ты, являешься той, кто мне его уже дарит одним своим присутствием, — молвил он так сладко и правдиво, что не знай я предупреждения мамы, то купилась бы на его речи.

— Не знаю, почему тебя обидели, но в этом нужно разбираться. Справедливость должна восторжествовать! Меня тоже запутали знатно, да и сердце разбили. Такое чувство, что меня использовали, и так больно от этого. Я понимаю тебя, но мне нужно время, чтобы разобраться во всём. Видимо, ты прав, что всё это неслучайно, что я оказалась здесь. С тобой. В этом есть тайный смысл, который я хочу понять.

Я сделала паузу, ожидая реакции Нияна. Он ошеломлённо смотрел на меня, в его глазах отражалось торжество над всем миром. Он шагнул ко мне и с лихой улыбкой заключил меня в объятья.

— Скоро ты всё поймёшь, моя ненаглядная.

Говорить в его пользу было тяжело, хоть и завуалированно. Теперь я знала, кто виновен в смерти моей семьи. Находиться в его объятиях, подавляя желание выцарапать глаза было невыносимо. Меня коробило от его близости и лжи, которую он вливал в наш разговор. Но, как иначе узнать о синем пламени, если не так? Гадко, что должна окунуться в ложь, которой и так сыта сполна, но… это единственный выход к свободе.

Ниян отодвинулся и заглянул в моё лицо, будто что-то искал в моих глазах. Так пристально смотрел, что я заставила замолчать внутренний голос, боясь, что он читает мои мысли.

— Что-то не так, моя ненаглядная? — он вопрошающе изогнул бровь.

— Всё не так, — призналась я, тяжело вздохнув, и слёзы покатились по лицу.

Плевать на всё. Я не смогу так долго притворяться. Не моё это, не моё. Пусть, если он всё понял, пусть делает что хочет, но это не будет легко. Но, мои ожидания сменились при виде кулона на его груди. Он был странным, и мгновенно привлёк моё внимание. Плюс, он был голубым с синими переливами, что сразу навело на мысль о словах мамы. Да и где-то я уже что-то похожее видела. Ах! Точно! У Великих матерей. Только его кулон немного отличался. Он имел прозрачную структуру, как голубой хрусталь. Синие вкрапления разливались в нём как живые волны.

Ниян помрачнел, глаза его стали какими-то печальными. Он покачал головой, о чём-то мысленно рассуждая про себя, а затем вздохнул, глядя на меня. Он дотронулся до своего кулона пальцами, что как-то нерешительно застыли, держа его.

— Не думал, что ты такая живая. Слишком живая для меня и моего мира. Ты вызываешь во мне давно забытые ощущения, моя ненаглядная. Мало обладать красотой, которой ты, бесспорно, обладаешь, интереснее и притягательнее твоя душа. Она необычайная, редкая, феноменальная. Не все живые существа настолько живы, как они думают. Их губят пороки, которые питаются их душой, которая должна расти, зреть, как плод времени. А внутренние пороки обгладывают её, оставляя огрызок. Ты же являешься благоухающим сочным плодом. Понимаешь, о чём я говорю? Я поражён тобой. Думаю, нам стоит прогуляться в одно редкое место, которое тебе должно поднять настроение в моём мрачном царстве. Не могу смотреть на твои страдания. Хочу видеть тебя радостной, — сказал он, проведя по моей щеке тыльной стороной руки, неприкрыто любуясь.

Радостной… видеть меня хочет. Скоро ты увидишь мою радость, когда я помашу тебе рукой. Очень скоро.

— Ты так добр ко мне, — тихо сказала я, изображая максимальную искренность, — но, боюсь, что сейчас мне ничего не поможет. Слишком много потрясений свалилось на мою голову.

— О, милая моя, ненаглядная, думаю, стоит попробовать, — настаивал он, всё ещё держа кулон в руке.

Теперь он был настроен решительнее. Я хотела убедить его в своей непричастности к его борьбе мотивов.

— Не отказывайся от редкого предложения, ведь силой я тебя не подведу. Решайся, — настойчиво предлагал он, сжимая кулон в руке. Он горел идеей, а мне это и было нужно.

— Думаешь, я смогу освободиться от боли? — нарочито чувственно спросила я, положив руку ему на плечо.

— Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы рядом со мной ты испытывала всё, кроме боли, — выпалил он с горящим взглядом.

Мгновение я смотрела на него, считывая намерение. Кристалл в груди подсказывал, что я иду верным путём, пусть он мне и не нравился. Очень сильно не нравится.

— Хорошо, — кивнула я, и он взял меня за руку, крепко сжав. Было ощущение, что я попала в капкан.