Сердце полемарха

Я внимательно следила за каждым его действием и поэтому не пропустила как он чуть расфокусировал взгляд своих практически выцветших голубых глаз. Зрачки расширились от удивления и Иринеосс мгновенно приложил руку к ране.

– Ты что-то делала? – тихо спросил он меня, и я покачала головой, боясь признаться, мне отчего-то показалось, что сейчас нужно промолчать.

– У неё ничего нет, – вынес вердикт целитель, – никаких повреждений, кроме вот этой раны на коже. Я ещё не получил третью ступень и залечить её руками не могу. Но хотелось бы посмотреть, как это сделаешь ты, что ты там сказала? Наложить швы? Приступай! – повелительно махнул мне рукой этот в высшей степени странный старик и сел на стоящий неподалёку стул. При этом он не сводил с меня острого, даже колючего взгляда холодных умных глаз.

Я чуть помедитировала, и привычно распорядилась, выцепив взглядом Ирину и Поликсену:

– Иголку и нитки принесли? Острый нож? Вино?

– Да, госпожа, всё здесь, – закивала Ирина, подходя ближе и, прежде чем вручить мне поднос, ловко поклонилась гиатросу Иринеосу, выказывая нешуточное почтение старику и его статусу.

Поднос поставили на пол, рядом со мной, я быстро вылила вино из маленького кувшинчика в небольшую продолговатую глиняную чашу и положила туда иголку с ниткой и небольшой с широковатым лезвием нож, благо хоть без ржавчины. И замерла в неподвижности, выжидая определённое время. А мысли крутились вокруг невероятного исцеления юной девушки.

Которая всё ещё не пришла в себя. Но цвет лица и мерное дыхание говорили о том, что она просто глубоко спит.

– Я погрузил рабыню в целебный сон, – вдруг произнёс целитель, да так, словно оказал той невероятную честь подобным поступком, – ушей рану, после её перенесут в комнату для рабов и там она очнётся.

Кивнула, потому что говорить не хотелось, во рту образовалась пустыня: пить хотелось с каждой секундой всё сильнее, но я держалась, стараясь не подавать вида, что мне немного не по себе.

Вынула нож и с особой осторожностью убрала волосы вокруг раны. Затем настал черёд иглы: повертела её в руках и осторожно согнула, стараясь сделать её чуть полукруглой, старик всё это время внимательно следил за каждым моим действием и то, что я сделала естественно не осталось незамеченным: тот сразу же подался вперёд и чуть нахмурил брови.

Атравматической иглы у меня не было, поэтому я импровизировала – деваться всё равно некуда, посему постараемся хотя бы немного упростить себе работу. Далее вдела достаточно крепкую и одновременно тонкую нить в ушко и приступила к работе. Узловой шов накладывается довольно просто: с одной стороны вкалываем иглу, с другой вынимаем, ведём иглу по соответствующему радиусу, делаем узел: один, второй и третий, и обрезаем (для этого я использовала неудобный нож, благо острый, но выбирать не приходилось – работаем с тем, что есть).

Казалось бы, привычная работа, но сейчас она заняла у меня достаточно много времени: руки были непривычны, да и инструменты "радовали" своим неудобством.

Гиатрос Иринеос к концу уже сидел рядом со мной: вытягивать шею ему не понравилось. Дождавшись, когда я отложу иголку и ножик на поднос, поймал мой взгляд и со странной интонацией произнёс:

– Это интересно, – помолчал и вдруг огорошил, – завтра вечером наш благословенный этнарх Менедем вызовет тебя к себе. Исполняй всё, что он скажет, – заметив на моём лице неприязненное выражение, которое я не смогла удержать, веско добавил, – я обещал тебе больше времени, но этнарх не желает ждать столь долго. Он хочет новую наложницу. Поэтому будь готова и постарайся ему понравиться. Это очень важно, – тихо добавил он и медленно встал. – Унесите рабыню, – крикнул лекарь и не успела я глазом моргнуть, как к нам подошли две высокие женщины, и, легко подняв кушетку, на которой лежала девочка, направились к выходу.

Гиатрос Иринеос бросил на меня ещё один задумчивый взгляд и отправился следом.

Я же с тихим стоном попыталась встать, но ноги затекли и лежать бы мне в некрасивой позе на полу, если бы не помощь Ирины и Поликсены. Обе женщины успели меня подхватить и помогли добраться до стула, на котором не так давно восседал старик-лекарь.

И пусть и раньше девушки неплохо ко мне относились, но сейчас в их взглядах и поведении, что-то неуловимо изменилось. Ой, что-то точно будет.

***

Интерлюдия

Гиатрос Иринеос

Эта девчонка Аглая оказалась весьма сведуща в лекарском искусстве. Сегодня Иринеос на деле убедился, что её кто-то обучал и обучал как-то иначе.

Он сшивал раны по-другому, и тот способ, которым воспользовалась новая наложница этнарха, ему весьма приглянулся. Нужно попытаться убедить правителя не трогать её. Есть в девчонке нечто, от чего у самого лекаря волосы на руках становились дыбом.

Нужно время и приблизить её к себе. А для этого необходимо обоснование, так просто даже ему, великому целителю никто не подарит столь красивую иноземку.

Глава 12