Сердце полемарха

- Несмотря на то, что их переложили к стене им не снилось ничего этой ночью. Лечить не могут без снов, ведь дара, подобного моему и твоему, - тихо добавил он, - у них нет.

- У этих двух, - ткнув узловатым пальцем в ближайших, сказал гиатрос, после того, как закончил оставшимися, - верхние дыхательные органы воспалены, у последней сильное отравление. Я им влил жизненной энергии. Лечить полностью будем завтра.

Пока он говорил в женский абатон вошли несколько крупных женщин и принялись стаскивать моих пациенток в центр залы, а умершую забрали и вынесли из комнаты.

Все вылеченные мной женщины были погружены в глубокий целебный сон, думаю, уже завтра их можно будет отправить домой.

- И этих троих, - кивнул на последних Иринеос.

И мы отправились на выход. Я еле волочила ног, есть хотелось просто зверски. Желудок ревел раненым зверем.

- Потерпи, Аглая, - гиатрос всё-таки услышал эти завывания, - после такой напряжённой работы нужно очень хорошо поесть.

Назад в дом этнарха Менедема мы пришли уже в густых сумерках. Весь день я провела в асклепионе и кроме бетонной усталости, чувствовала невероятное удовлетворение.

Наша охрана шла в нескольких шагах позади и новый начальник смог мне шепнуть:

- Если ты и дальше не будешь слушать, что я тебе говорю, то вскорости выдашь себя, - принялся он отчитывать меня. - Если сказал до полудня, то и нужно было отработать, как я велел. Но ты же стала в позу! У тебя внутреннее зрение пропало, когда устала?

- Да, - удивлённо посмотрела на него.

- Это хорошо, а то ты берегов не видишь. Нашлась великая целительница, - уже не так зло хмыкнул старый лекарь. - Ладно, сегодня идёшь к себе, еду тебе должны принести в комнату, сходи в купальню, отдохни телом и душой. И да. - Он вдруг остановился и посмотрел на меня пристально, - усопшая просила тебя о чём-нибудь перед смертью? Успела заговорить с тобой?

- Да, - как попугай повторила я, уже ничего не соображая.

- Ты должна выполнить её последнюю просьбу. Это теперь твоя святая обязанность.

- Но как? - чуть не вспылила я, - она просила взять её взрослую дочь к себе! Я всего лишь рабыня, и не имею таких возможностей!

- Хех, - задумался старый лекарь и, вспомнив, что стоит посреди пустынной улицы, зашагал снова, чуть быстрее, чем до этого, - я подумаю, что можно сделать. Но да, пока ты рабыня, взять к себе свободную эллинку никак не можешь. И даже если получишь свободу тоже не сможешь, разве что купишь её себе в качестве рабыни-служанки или рабыни-наложницы для своего мужа. Потому что свободу ты сможешь получить только выйдя замуж за свободного эллина, и чтобы он признал тебя на центральной площади именно женой, а не рабыней-наложницей.

- Других путей получить свободу нет? - моё расстройство не знало границ, и хоть я и подозревала о подобном, всё же услышать подтверждение своим догадкам - не очень приятно.

- Ты можешь получить третье доро, тебе дадут свободу, но потом всё равно заставят выйти замуж. Или, как я уже говорил, придётся уехать в Спарту.

- Спарта меня вполне устраивает, - пробормотала я.

До поместья этнараха мы дошли в полной тишине. Гиатрос о чём-то крепко задумался, а я плелась за ним, уже едва переставляя ноги.

Во внутреннем дворе мы разделились: старый лекарь со своим телохранителем пошли в одну сторону, а я, в сопровождении Агаты, в другую.

В углу моей каморки горела масляная лампа, на низком столике стояли, прикрытые холщовой тканью, миски с едой. Она уже остыла, но я всё равно съела всё до последней крошки.

- Агата, я пойду в купальню, ты можешь пойти со мной, день был долгим и хочется освежиться, или можешь идти спать.

В ответ женщина покачала головой и ответила:

- Я пойду с вами, мне нельзя оставлять вас одну.

- Странно всё это, - решила поделиться с ней своими мыслями, - ты свободная воительница, приставлена охранять меня, рабыню-наложницу.

- Ничего странного, - Агата пожала широкими плечами, - приказы этнарха Менедема не обсуждаются. И вы не обычная рабыня-наложница. Вы осенены благодатью Бога Асклепия, поэтому мне не зазорно служить и защищать вас от всех, кто только посмеет вам навредить.

Глава 24

Геракл легко открыл глаза.

В этот раз он чувствовал своё тело полностью, спокойно поднял руки, а после и вовсе сел. На нём не было привычной брони и шлема, лишь нательная рубаха до колен.

Гер находился там же, где очнулся в первый раз: большая палатка-шалаш. В этот раз рядом с ним никого не было. Неподалёку от топчана стоял глиняный щербатый кувшин и такая же кружка.

Мужчина потянулся, хрустнув затёкшей шеей и только после этого налил себе воды.

Пить хотелось очень сильно. Осушив три чашки, понял, что жажду утолил, зато вот голод в полной мере дал о себе знать: заревевший раненым зверем желудок напомнил, что пора бы отобедать.

- Проснулся? - прежде чем женщина вошла и откинула полог, Геракл уже знал, что она подходит к палатке. Рядом с ним не было его верного меча, но он не обеспокоился: был уверен в своих силах победить любого врага руками. И пусть силы в его теле, как у обычного смертного мужа, опыт и знания остались при нём.