Сердце розы

— Кто прав, не имеет значения, Диана. Главное — во что веришь ты сама. Спроси себя: «Какой ответ правильный?» все очень просто. Если ты ответишь «Я не могу слышать голоса роз», что ж. это тоже нормально. Никто тебя не упрекнет. Поскольку есть те, кто верят в это, то, само собой, есть те, кто не верят. День есть только потому, что есть ночь, и наоборот. И вместо того чтобы спрашивать: «Что прекраснее, день или ночь?», спроси себя, когда ты живешь — ночью или днем? Спроси себя: «Верю ли я, что могу слышать розы?» Ты обязательно должна зачать себе этот вопрос, потому что, если твой ответ «нет», то нет смысла заходить в сад. Это избавит тебя от разочарований и неудач, с которыми бы ты столкнулась гам. не нужно будет выполнять мои указания, проводить дни, месяцы и годы ожидая, заговорят они или нет. Все станет гораздо проще и спокойнее. Например, не понадобится так рано вставать, можно понежиться в постели. Такая жизнь куда более легкая и приятная, как думаешь? — Госпожа Зейнеп посмотрела на Диану и продолжила: — Так что все зависит от того, веришь ты, что можно слышать розы, или нет. Просто представь, что будет приятнее для того, кто верит — поспать подольше или встать пораньше в надежде услышать, как поют розы? Итак, Диана, можешь ли ты сказать, что ты одна из тех, кто говорит: «Да. я могу слышать голоса роз»?

Госпожа Зейнеп ждала ответа, но Диана молчала.

— Так я и знала. Твой ответ и есть причина того, что ты находишься здесь.

— Но я ведь не ответила.

— Я слышала ответ. Иногда молчание куда убедительнее сотни клятв.

Диана снова промолчала.

— Тем не менее, чтобы понять, какую песню поют розы, не обязательно верить, что они поют. Есть только два способа узнать это. Или ты слышишь это сама, или можешь спросить того, кто слышит. Лучше, конечно, слышать самой. У роз волшебные голоса. Они забирают тебя в другой мир. откуда ты возвращаешься, благоухая ароматом роз. И не розы дарят тебе этот аромат. Он исходит от тебя самой, и ты, наконец, понимаешь, что значит «приручить свою розу»…

— Простите, — перебила Диана. — Но как раз эту фразу Мэри написала в прощальном письме к отцу. Что именно поэтому уходит из дома, так как поняла, что хочет приручить свою розу. Наверное, она собиралась к вам, когда писала это письмо. И наверное, поэтому она ушла из дома.

— Вряд ли… Мэри знает, что не обязательно уходить из дома, чтобы слышать голоса роз, даже ради этою сала.

Лиана задумалась.

— В своих письмах Мэри называла вас «Та- Кто-Знает». И я хотела бы знать кое-что. Это за пределами наших пяти чувств, но никак не связано с розами…

— Ты говоришь о своей маме, да?

— Как вы догадались?

— Мэри тоже интересовало это. Поступи так, как сделала Мэри. Когда она была здесь, то молила Бога дать ей весточку о матери. Если никому не известно, то Господь наверняка знает. что случилось с твоей мамой. Спроси, и Он ответит. И помни, если ты не слышишь Бога, Он слышит тебя.

По глазам Дианы было видно, что эти слова не убедили ее.

— Господь не оставляет нас без ответа, особенно того, кто искренне, всем сердцем ждет весточки о своей маме. Величие Господа не позволит тем. кого Он создал, оставаться в неведении о себе или о Нем самом. Некоторые полагают. что Господь слишком велик, чтобы заботиться о нашей повседневной жизни. Ничего подобного! Именно потому, что Он столь велик и возвышен. Он всегда с нами даже в повседневной рутине. — Глаза госпожи Зейнеп сияли. — Он заботится о нас. Лиана. О нас всех. О Диане, о Мэри, о Зейнеп. О каждом из нас лично. Он всегда с нами, но чтобы чувствовать это. мы всегда должны бытье Ним. Мэри всегда чувствовала, что Господь заботится о ней, и по этому она спросила Ею о маме.

— Я тоже спрашивала. Я столько раз молилась, вопрошая его о маме, но так никогда и не получила ответа. К сожалению, Господь все-таки оставляет нас в неведении.

— Нет! Не оставляет. Но отвечать Он может по-разному. Иногда через сны, иногда через розы. Или, скажем, через нищих бродяг или попрошаек.

— Попрошаек?

— Я что-то не так сказала, дорогая?

Диана растерялась и пыталась убедить себя, что это просто совпадение. Чтобы скрыть свое замешательство, она попросила госпожу Зейнеп продолжать.

— Мэри тоже еще не услышала маму. Но она обязательно услышит. И не о том. что навсегда потеряла ее. а о том. что никогда ее не потеряет.

— И как это стучится? — тихо спросила Диана.