Сердце Шторма. Нити жизни

– Какой я те дяденька? Я похож че-ли на твоего родича, что ты якшаешься со мной? – зашипел он.

– Простите, констебль. Она дура, не знает, как называется ваша должность. – вмешалась я.

– Да-да. – закивала Шаль.

– Последний раз прощаю. Убирайтесь отсюда, вонючие оборванцы, чтоб в последний раз видал вас тут. Быстро здрыснули! – он припугнул нас, еще раз хорошенько встряхнул, и мы, словно всполошенные крысы, побежали прочь.

Отбежав достаточно далеко, Шаль сбавила темп и обратилась ко мне.

– Почему ты спасла меня? – она смотрела на меня со звериной опаской – Я не собираюсь быть твоей должницей.

– Мне и не нужно. – отмахнулась я.

– Зачем же тогда? – продолжала гундосить Шаль, почесывая за ухом.

– Да просто не хотела, чтобы тебя забрали в казематы Потерны Геенны. Что тут удивительного? Он же стоял на расстоянии вытянутой руки от тебя. Только бы ты рванулась бежать – тут бы он тебя и сцапал. Или ты совсем дура и не поняла этого?

– Я не могла его не заметить. – продолжала сомневаться Шальна.

– Ой, полно. Прости за кошель. Он остался в груде отбросов. Но потом можешь забрать его.

– Плевать. – отмахнулась она. Ее движение получилось похожим на то, которым ленивая кошка ловит назойливую мошку. – Там были камни, и ничего больше.

– Ну, тогда я спасла тебя дважды.

– Чего это?

– За него констебль мог бы и отлупить.

– А, ну да, ну да.

– Не благодари. – я улыбнулась самой обезоруживающей улыбкой и направилась по своим заботам.

– Слушай, – окликнула меня Шаль.

Я остановилась, вернулась к ней.

– Как ты научилась так говорить с этими кос… конт… с этими мужланами.

– В каком смысле? – я ужасно нахмурилась.

– Ну ты так мурлыкала с ним, хвалила. И его название знаешь.

– Констебль.

– Да, это.

– А ты не знаешь? – мои глаза поползли на лоб.

– Не-а.

– Как же ты стоишь на страже?

– Я различаю их по форме, кого нужно бояться, а кто просто делает суровый вид. Знаю еще, когда они сменяются и где проходят их дороги.

– Маршруты. – поправила я. Несмотря на ее неграмотность, девушка владела полезной информацией. Да и вправду, зачем знать, как называется волк, если достаточно того, что ты знаешь о том, что он может отгрызть тебе голову?

– А ты откуда меня знаешь?

– Видела несколько раз как вы работаете. – отмахнулась я.

– Не хочешь к нам? Такие болтуны пригодились бы.

– Парламентером? Нет. Я люблю работать в одиночку.

– Ладно, я передам Рыжему, чтоб он не трогал тебя, если увидит.

– Спасибо. – я махнула ей на прощание и осталась смотреть как девушка, быстро переставляя короткие ножки, удаляется в направлении моста к пятому кольцу. Досадно было возвращаться домой голодной и с пустыми руками, но в этот оборот рисковать больше не стоило.

Через пару дней, когда я и позабыла о случае с Шальной, я вновь пересеклась с их шайкой. Пришлось поскорее убирать ноги, пока на меня не спустили всех собак. В конце концов лучше найти другую булочную, чем вправлять сломанный нос. Уже уходя за поворот, я встретилась взглядом с Шальной, и несказанно удивилась, когда та улыбнулась мне мельком и едва заметно кивнула.

Еще через неделю в город пришел теплый циклон, и обороты стояли знойные, а ночи были ясными, как на рассвете. Словно солнце забыло, что ему нужно садиться, и зависло у самой кромки небосвода, так и не опустившись, а затем вновь взошло на небосводе. Я безумно радовалась таким ночам, проводя их не в старом вонючем доме, а на берегу моря. Приближающихся людей можно было легко различить в сумерках, и было не так опасно находиться на открытой местности.

В такой вечер я сидела у кромки воды и наблюдала, как море медленно облизывает берег, раз за разом слизывая с него песок и камушки, ворочая волнами, словно гигантским мокрым языком. Я спряталась за выброшенным на берег обломком борта старого судна, пахнущего тухлой рыбой и водорослями, и поросшего ракушками. Параллельно жуя черствую булку, которой меня угостил помощник пекаря за то, что я помогла ему со сломавшейся тележкой, я предавалась размышлениям, подытоживая прожитый год. Получалось не сладко. Вдруг я услышала рядом с собой скрежет ракушек, выброшенных на берег. Резко подхватываясь на ноги, я обернулась и едва не ударила Шаль в горло, целясь в гортань. Пара секунд понадобилась, чтобы узнать ее лицо, опухшее от синяков под глазом и на подбородке, отекшие губы и нос. Девушка поспешно вскрикнула, останавливая меня, тем самым спасла себе жизнь. Несколько мгновений я рассматривала ее побои. Затем предложила присесть рядом. Шальна так и сделала.

– Булочку хочешь? – предложила я.

Она промямлила что-то нечленораздельное и, поняв, что я ее не поняла, кивнула. Запихнув весь остаток булки в рот, она мигом проглотила его и вновь кивнула.

– Не за что.

Не знаю долго ли мы сидели молча, глядя на морской прибой, но прошло достаточно времени, чтобы она решилась на просьбу.

– Помоги мне убить Рыжего. – с трудом выговаривая слова сказала Шальна.

Я уставилась на нее, словно на ее месте появилась моя мать.

– Мне послышалось что ты просишь меня помочь тебе убить твоего главаря. – пренебрежительно хихикнув, ответила я.