Сердце снежного короля (СИ)

Прошло три дня. Все это время король проводил рядом с моим телом, уткнувшись в старые книги. Рядом с ним бесконечно сменялись всевозможные колдуны и лекари, поддерживая жизнь в моей оболочке. Они тоже пытались что-то придумать. И только Тангиаш сокрушенно качал головой, говоря, что ничего сделать нельзя.

Ещё пару раз я попыталась вцепиться в его физиономию, тем самым намекая Роксару, что дело тут нечисто. Но король решил, что умная животинка просто не хочет жить у колдуна.

— Не бойся, — в очередной раз похлопал он меня по пушистому боку. — Я не отдам тебя старику, раз он тебе не нравится. Тебе нечего опасаться.

Я глубоко вздохнула, закатив глаза. Но этого явно было недостаточно, чтоб вразумить величество.

В середине третьего дня в комнату нервным шагом вошел жрец Чарис. Обычно он обследовал мое бесчувственное тело в надежде обнаружить проблески жизни. Что-то там наколдовывал и сокрушенно уходил. Сегодня же мужчина был гораздо бледнее обычного, что не могло не настораживать.

Как и прежде он подошел к изголовью кровати и положил ладонь на бледный женский лоб. Сморщенные губы зашептали какую-то божественную молитву, после чего жрец низко поклонился королю.

Я все это время, обернувшись хвостом, лежала на тумбочке неподалеку от Роксара. Отдыхать на разного рода высоких поверхностях оказалось очень увлекательно. С таких стратегических точек была видна большая часть помещения, и от острого кошачьего глаза не могла скрыться ни одна любопытная деталь. Хотя что может быть любопытного в чисто вылизанных покоях короля? Даже мышки захудалой и то нет.

— Ваше величество, — немного волнуясь, начал мужчина. — Я должен сообщить вам…

— Состояние Марильяны, — кивнул Роксар со всей серьезностью глядя на жреца. — Я как всегда жду вашего отчета. Насколько удалось продвинуться?

Король выглядел бодро и уверенно. Но я-то знала, насколько он успел вымотаться всего лишь за трое суток. Он почти ничего не ел, и едва ли мог нормально спать, беспокойно ворочаясь.

Сегодня ночью он резко сел на кровати, едва не доведя меня до сердечного приступа. Я уже собиралась выругаться отборным кошачьим матом, а потом увидела, как тяжело он дышит, и как бледно его покрытое испариной лицо. Несколько минут он не мог прийти в себя, очевидно, вспоминая кошмар, который ему приснился, а затем встал и начал колдовать при свете луны. Он часто так делал, пробуя на моем человеческом теле какие-то заклинания. Снег падал с потолка, вокруг трещала и кружилась магия. Иногда это было просто красиво, а иногда — даже страшно. Но всегда все заканчивалось одинаково — ничего не менялось.

И вот сейчас он ждал ответа от жреца. Возможно то, чего не смог сделать король, удалось слуге богини. Или вот-вот удастся.

Но, увы. Не все было так радужно, как хотелось бы.

— Ваше величество, — бубня, повторил мужчина, и и на лбу отчетливо проступили морщины волнения. — Боюсь, я должен сказать вам нечто неприятное…

Роксар нахмурился. Хрустнули костяшки пальцев, когда он сжал кулаки. Я знаю, что это было сделано неосознанно, и вовсе не для того, чтобы напугать несчастного, едва ли не седеющего на глазах жреца. Но выглядело так, словно служитель Чарис вот-вот подпишет себе смертный приговор.

— Чем дольше ты тянешь, тем хуже, — процедил сквозь зубы Роксар, не сводя помрачневшего взгляда с собеседника.

Мужчина переступил с ноги на ногу и выпалил:

— Прошли трое суток с того дня, как шели Марильяна впала в состояние неестественного сна. Все это время мы магически поддерживаем жизнедеятельность ее организма. Без этих вливаний девушка очень быстро теряет силы…

— И что дальше? — прорычал король. — Устали?

— Нет, что вы, ваше величество! — воскликнул жрец и упал в ноги Роксару. А тот даже не двинулся с места. — Но наши силы не могут больше питать ее. Нечто, что погрузило шели в этот сон, высасывает всю магию. Если что-то не предпринять, она… она…

— Правильно делаешь, что не произносишь это вслух, — на этот раз тихо проговорил король. — Ты же помнишь, что я сказал в день, когда это произошло?

— Нет, ваше вели… — бубнил жрец, не решаясь встать с коленей. Его глаза стали испуганно влажными.

— Если она погибнет, я казню всех колдунов и лекарей, которые не смогли ей помочь, — спокойно повторил Роксар, не сводя взгляда со слуги Чарис.

Тот уже хотел было вздохнуть с облегчением, но король прибавил:

— К жрецам это тоже относится. Так что можешь прощаться с родными.

Король встал и отошел к камину, облокотившись рукой о рельефные камни. Свет янтарного огня упал на его красивое лицо, усиливая тени под уставшими глазами и запавшими от недосыпа и голода щеками. За последние три дня король почти не ел.

— У тебя все? — чуть ли не с ненавистью бросил он, не оборачиваясь.

— Н-н-нет, ваше вели…

— Что еще? — резко развернулся, и за его спиной желтое пламя в камине сперва потухло, словно его задул сильный порыв ветра, а затем освободившееся место занял холодный голубой огонь. Он трещал от ярости, выбрасывался наружу из камина. Облизывал в гневе серые камни.