Сердце снежного короля (СИ)

Рядом на столе стояла большая корзина с фруктами прямо возле огромного букета цветов. Цветы также пышно цвели в высоких напольных вазах, распространяя повсюду тонкий сладкий аромат. Я и не заметила сперва, как тут красиво. Все вокруг было сделано для того, чтобы будущей королеве было уютно и хорошо.

Но мне не было уютно.

В этот момент в комнату юркнула маленькая служанка, спросив, не желаю ли я чего-нибудь.

— Да! — воскликнула даже слишком громко. Девушка едва ли не подпрыгнула от неожиданности. Но тут же заулыбалась и подошла ближе.

— Буду рада угодить будущей…

— Принеси чернила, перо и бумагу! — замахала я руками.

Девушка покорно кивнула и вылетела прочь, уже через минуту принеся все необходимое.

Я села за стол, где мне полагалось приводить себя в порядок перед церемонией, и, отодвинув кучу помад и румян, приготовилась писать. Обмакнула перо в чернила и занесла над чистым листом.

На ослепительно белую бумагу упала черная клякса.

— Ну, что? — спросил Жак, запрыгнув на стол и сунув свой нос мне под руку.

Я не знала, “что”. Но кисть отказывалась шевелиться.

Поставила руку и попробовала вывести несколько букв — бесполезно. Словно писать разучилась. Еще несколько напряженных попыток накорябать слово “Тангиаш”, и в центре листа у меня получился…

Цветочек.

— А что, — склонил голову на бок кот, — неплохо вышло.

— Нет, это издевательство какое-то, — выдохнула я, отбрасывая перо. — Плешивый пень все предусмотрел.

— Похоже на то, — фыркнул в ответ друг.

Некоторое время мы оба молчали, надеясь, что в голову придет еще что-нибудь. Но все умные мысли в этот момент явно были слишком заняты, чтобы приходить.

— Знаешь, — проговорила я тихо. — Когда я только попала в этот мир, Тангиаш практически не оставил мне выбора. Он ловко обрисовал границы моей ловушки, из которой не было выхода. После разговора с ним я чувствовала себя на самом дне. Но, Жак, теперь я в такой заднице, что дно уже надо мной.

Я взмахнула рукой, прочертив в воздухе воображаемую линию.

Кот усмехнулся.

— Харош жалеть себя, Марьван. Меня вон вообще никто не спрашивал и ни о чем не просил.

— Да, Жак, прости, — вздохнула я и почесала кота. — Я помню, что ты тоже пострадавшая сторона.

— Точно? — пошевелил усами он. — Тогда приходи в себя. И не хмырь усы, у тебя помолвка Чарис на носу.

Я с некоторым удивлением посмотрела на невозмутимое животное.

— Жак, — воскликнула я, — ты понимаешь, что я вот-вот могу подписать Роксару смертный приговор?

Кот покачал головой.

— Мы же и так с тобой знаем, что закончится все вовсе не этим, правда?

Желтые кошачьи глаза сверкнули, и Жак отвернулся, медленно проковыляв к двери.

— Пойдем. Уже пора, — бросил он через плечо, не оборачиваясь.

Я хотела было что-то возразить, но в этот момент в комнату вошел распорядитель и, низко поклонившись, проговорил:

— Ваше будущее величество, не будете ли так любезны проследовать к алтарю? Время пришло.

Кот проскользнул между ног мужчины, а я вздохнула и встала с места.

Когда мы вновь вошли в зал, там уже не было той большой толпы придворных. оставались лишь самые приближенные к короне. И Тангиаш в их числе, само собой.

Напротив трона-дивана теперь возвышался прозрачный пирамидоподобный камень, переливающийся золотыми искрами. Я никак не могла понять, как его смогли сюда перенести, ведь монумент явно был очень тяжелым. И лишь спустя мгновение вспомнила, что нахожусь в мире магии, где некоторое вещи теряют привычную сложность.

— Это алтарь Чарис, — проговорил тихо распорядитель, ведя меня вперед и отпуская.

В принципе, я и сама о чем-то подобном догадывалась. На высоком камне лежали две цепочки. Одна толстая и длинная, а другая поменьше и короче. На толстой не было особых украшений. Она сама по себе была великолепным украшением, потому что каждое звено цепи представляло собой многолучевую снежинку белого золота. А вот второе украшение выглядело более ярко. Крупные снежинки оказались украшены россыпью бриллиантов, вперемешку с темно-синими сапфирами.

Все это я отмечала мгновенно. Словно время остановилось. До алтаря оставалось всего несколько шагов. Всего несколько шагов до мужчины, который смотрел на меня с такой открытой радостью, что в груди все переворачивалось.

Меня начало тошнить. Ноги в красивых туфлях заплетались, отказываясь идти. Я словно в один миг разучилась ходить на каблуках, хотя обувь на шпильке носила едва ли не последние пятнадцать лет. Один раз я почти упала, и только вовремя удержавший меня Вантрелий помог не распластаться на полу.

И вот я стояла напротив него. Напротив моего короля.

Роксар улыбался, не сводя с меня светящегося синего взгляда. Серебристо-белые волосы рассыпались по широким плечам. Алый, как кровь, шелк рукавов рубашки обтягивал протянутую ко мне руку. А на губах его величества играла тонкая теплая улыбка.

Рядом с королем стоял невысокий мужчина в длинном темно-синем балахоне, расшитом серебром. В руках он держал свиток, на котором голубыми буквами было что-то написано.

Я вложила трясущуюся руку в ладонь Роксара и вымучено улыбнулась.

— Я рад, что ты со мной, — проговорил мужчина тихо.

В глазах защипало.