Сердце сокола

Кристина сложила листок и замерла в каком-то священном потрясении. На мгновение показалось, что она получила письмо с того света, но она тут же отогнала эту крамольную мысль. Сантьяго явно думал, что пишет холодное и сухое письмо, но в каждой его фразе чувствовалось исключительное напряжение и огромная, не подвластная даже смерти любовь. Она сочилась из каждой строчки, переполняя Кристину благодарностью и безграничной нежностью. Она не могла ждать от мужа подобных признаний, а он вложил в них всю душу, и если думал, что Кристина не примет его настоящего…

— Всегда мой… — благоговейно прошептала она. Сантьяго стоял к ней полубоком, облокотившись на какой-то выступ у окна, и скулы его алели ярче летнего заката.

Он глубоко вдохнул и повернулся к Кристине. Взгляд его прожег письмо, и желваки напряглись, словно в ожидании приговора.

Но вдруг он сделал шаг вперед, прижал Кристину к себе и жарко выдохнул ей в волосы.

— Скажи, что любишь!

Кристина с силой обхватила его за талию и в обожании зажмурилась.

— Я так люблю тебя, Сантьяго! Я не знаю, что стало бы со мной без тебя! Я бы с ума сошла!

Он поднял ее подбородок и посмотрел в глаза. Секунду искал ответ на какой-то вопрос. А потом накрыл ее губы своими…

…и об ужине они вспомнить так и не удосужились…

Глава шестьдесят восьмая: Откровенность

Проснулась Кристина с ощущением какого-то шального счастья в груди. Не открывая глаз, не понимая, где находится, она заулыбалась этому счастью и попыталась вдохнуть его поглубже — но не смогла. Кольцо сильных рук сковывало ее так крепко, что почти не давало пошевелиться, и Кристина едва не всхлипнула от восторга.

Ей не приснилось! Вчерашний день действигельно был! Изумительный, незабываемый, лучший день в ее жизни!

Первый в череде многих…

Она исхитрилась повернуться, не в силах отказать себя в удовольствии прямо сейчас увидеть лицо любимого мужа, и коротко вздохнула в восхищении. Все-таки Сантьяго Веларде было очень красивым мужчиной, и даже залегшая между бровями складка и явно обозначившиеся скулы, выдающие тяжесть пережитых событий, нисколько его не портили, а напротив, добавляли мужественности. И все же Кристине почти невыносимо хотелось разгладить эту складку, убедить любимого, что все неприятности позади, признаться в несчетный раз в своей беззаветной любви к нему, укрыть от всех невзгод. Невозможно было представить, что он придумал со своим искуплением. Невозможно было представить, на что решилась Виктория в своей жажде власти. Кристина едва не потеряла самого главного человека в своей жизни. Человека, который любил ее так сильно, что готов был отказаться от собственного счастья ради счастья ее и отдать ей всего себя без остатка.

Всегда ваш, Сантьяго Веларде Солар…

В груди защемило так остро, что Кристина порывисто прижалась губами к его губам, не в силах ни на секунду откладывать близость. Сантьяго ответил с жадностью изголодавшегося путника. Прижал Кристину к себе еще крепче, а потом подхватил под спину, перевернул, навис сверху.

— Сантьяго!..

Он пристроил руку ей на бедро, поднялся ладонью по обнаженному телу, сомкнул ее на словно бы ждущей этого груди. По позвоночнику прошла дрожь предвкушения. Ох!..

— Сантьяго…

— Вчера ты звала меня иначе, — усмехнулся он, не переставая сладко ласкать бессовестно отзывчивую грудь. Кристина выдохнула, покрываясь краской. Вчера, в вечернем безумии, избавившись от одежды и соприкасаясь пылающей кожей, Кристине не хватало дыхания на его полное имя, лишь на короткое «Тьяго!» Оно как нельзя лучше подходило пытающему ее столь острым наслаждением мужчине, но не признаваться же в этом самодовольно насмешничающему мужу.

— Вчера я была не в себе! — в смущенном вызове пробормотала Кристина, не зная, чего больше хочет: отплатить ему за дерзость или отдаться охватывающему все тело томлению. Сантьяго легко, дразняще коснулся губами ее губ.

— А сегодня, значит, отпустило? — прошептал он таким голосом, что Кристина, поддаваясь его ласкам, едва не застонала. Она обожала мужа. Она обожала его губы. Она обожала его руки. Она хотела снова испытать… — Какое досадное упущение с моей стороны, — горячо повинился он и скользнул ладонью вниз. Кристина изогнулась.

— Тьяго!..

Скажи, что любишь! — срывающимся голосом потребовала она, как будто он только что не доказал ей это лучше любых слов. Но Сантьяго не стал об этом напоминать.

— Всем сердцем люблю, родная!

Кристина довольно выдохнула и положила голову ему на грудь. Влажная горячая кожа тут же напомнила, что они вместе пережипи, и Кристина почти замурлыкала от самодовольства. Сантьяго тоже с ней хорошо! Это лучшая награда за все ее переживания!

Вставать совсем не хотелось. Кристина нежно, едва заметно целовала его в плечо, а Сантьяго ласково и немного лениво перебирал ее волосы, и Кристина никак не ожидала напряженного вопроса: