Сердце степи. Полёт над степью

Тихий плеск воды с разводами ароматного масла и негромкий напев Салах успокаивали. Пуулар нежно тёрла мягкой тряпицей кожу Гатэ, и та махнула рукой.

- Салах, приготовь мне праздничный наряд. Сегодня пир. Камайя, тебе стоит сходить в гарем сына и проведать Нуун.

- Я сказала Чимре отправить к ней Аулун.

- Чимре… Мои уши. - Гатэ вышла, опираясь на руки служанок, из деревянной купели и стояла, пока они вытирали её и наносили на кожу притирания из маленького горшочка, которые наполняли комнату ароматом дерева айго и лимона. - Неуёмное создание, которое я безошибочно узнаю по шагам. Допрыгается когда-нибудь. Я рада, что вы стали друзьями.

Камайя прикусила губу, вспомнив вдруг, кто недавно уже действительно допрыгался.

- Госпожа, я не сказала ещё одно… Девушка из гарема Бакана, Келим, носит дитя.

Гатэ резко повернулась к ней, тревожно глядя в сторону яркого пламени очага.

- Это не дитя Бакана. Один глупец пробрался в его гарем, подкупив служанку. Это было больше двух месяцев назад. Он не хасэг, и, как только дитя родится, всё сразу станет ясно. Улхасум, что…

Гатэ смеялась, и Салах, заплетавшая ей волосы, с укором посмотрела на Камайю: коса госпожи ускользнула из её рук, и служанка со вздохом начала плести её заново.

- Вот это прыть, - сказала наконец Гатэ. - Келим, да? Она совсем юная. Ей всего семнадцать. Ты уверена, что это дитя того глупца?

- Аулун сказала, что срок сходится.

- Я поняла. Я решу этот вопрос. Дай, я поцелую тебя.

Гате протянула руки. Камайя наклонилась к Улхасум, и та мягко поцеловала её в лоб.

- Ступай, милая. Пусть любовь направляет твои шаги.

- Да будет Мать Даыл благосклонна к тебе, досточтимая.

Вирсат встала со скамеечки и подала Камайе плащ. Служанки шептались в углу лестницы, но замолчали, увидев, как они с Вирсат проходят мимо.

- Пойдём в гарем, - сказала Камайя, когда они пересекали двор с запорошенными снегом клумбами. - Зайдём за Сэгил и Тулым. Мне нужна поддержка. Надо пойти к Нуун.

Девушки шли за ними молча, тёплые стёганые халаты тихо шелестели. В одном из переходов их догнала Далэй. Камайя обернулась к ней.

- Я с тобой, госпожа. - Далэй была бледной и взволнованной.

- Ты не боишься меня? - усмехнулась Камайя.

Далэй серьёзно посмотрела на неё и покачала головой.

- Я не тебя боюсь, госпожа. - Голос был тихим, как и шаги, и Тулым с Сэгил переглянулись. - Пойдём.

У шатра наложниц стояли взволнованные Эрту и Дерре. Постепенно гаснущий за густыми серыми облаками рассеянный свет бледнил их лица. Камайя напряжённо всмотрелась в их глаза, и они опустили головы.

- Саурт прогнал Аулун, - сказал Дерре шёпотом, когда Камайя подозвала его к уху. - Госпожа, ты уверена, что тебе стоит туда идти?

Камайя молча вошла в шатёр, отодвигая звенящий металлическими подвесками полог, и девушки последовали за ней. Она остановилась и стиснула зубы. Нуун лежала на своей кровати, покрытая мелкими каплями пота, и тяжело дышала.

- Добилась своего, мерзавка? - прошипела Иймэт из угла. - Смотри, она при смерти! Даже лекарства, что оставил Саурт, не помогают!

Распухшие, отекшие пальцы Нуун лежали на покрывале. Камайя села на край постели и смотрела на лицо девушки, одутловатое, бледное, морщась от запаха, исходившего от неё.

- С утра так? - спросила она у Тинхэн.

Та кивнула, бледная, тихая.

- Она сначала жаловалась на головокружение, потом на сильные боли вот тут. - Тинхэн показала на поясницу и живот. - Было несварение и рвота… Она не приходит в себя.

Камайя со злостью растёрла лицо руками.

- Довольна? - крикнула Иймэт со своей кровати. Тулым вздрогнула. - Чтобы тебя не приняла Мать Даыл, когда ты сдохнешь, подлая тварь!

- Уймись, дура, - резко сказала Камайя, поворачиваясь к ней. - Ты не понимаешь, что происходит?

- Прекрасно понимаю! Госпожа Йерин предупреждала, что ты на всё пойдёшь, лишь бы остаться тут единственной! Я сейчас позову Саурта и скажу ему, что ты тут снова что-то замышляешь!

Камайя обернулась. Рисэл сжалась в комок на кровати и плакала.

- Госпожа… Прошу… Я не сделала тебе никакого зла… - пролепетала она сквозь слёзы. - Пощади!

Гамте! Камайя зажмурилась, смягчая взгляд, от которого Рисэл так шарахнулась, и встала.

- За мной! - Она ткнула пальцем в Тинхэн. - Пошла, паршивка!

Сумерки постепенно синели. Девушки стайкой шли за ней через двор, когда из-за угла показалась Аулун в сопровождении Шуула. Камайя подняла бровь, поймав взгляд лекарки, и показала глазами на здание, где располагались её покои. Аулун кивнула.

- Всё плохо.

Девушки сидели полукругом на ковре. Тулым вернулась с чашками для ачте и разливала золотистый настой, а Камайя, кусая губы, оглядывала сидящих перед ней.

- Всё плохо, - повторила она, глядя на Аулун, которая вошла с таким лицом, что вопросов не требовалось. - Кто-нибудь ещё из присутствующих считает, что это моих рук дело? - Она махнула рукой в сторону шатров, девушки покачали головами. - Почему все молчат? Вы же знаете, чья это работа?

- Прости, госпожа, - сказала Тулым. - Я не могу пойти против Йерин. Она может выдать меня замуж за какого-нибудь старика… Второй женой. Я не могу рисковать. Я хочу замуж за Лио.