Сердце степи. Полёт над степью

Волосы пахли земляникой и мускусом. Запах отвлекал и тревожил. Камайя скрутила их в узел на затылке и заколола, села в кресло и застыла в привычной позе. Вирсат тихонько поставила на столик чашку с ачте, отошла в уголок и занялась пришиванием тесёмок к нижнему платью.

- Полнолуние пройдёт, и станет легче, - сказала она, поднимая голову от шитья. - Оно на всех так влияет… Говорят, иногда оба полнолуния совпадают, и тогда совсем худо. Госпожа, позвать эным?

- Нет. Пока не надо. Вирсат, пока я здесь, я хочу устроить твою судьбу. Я повышаю твоё жалованье. Чуть позже повышу и должность.

- Госпожа… - Вирсат встала и подошла к креслу. - Что значит - пока ты здесь?!

Камайя отвела взгляд от мощных, крепких рук девушки.

- Неважно. Просто будешь получать чуть больше.

- Госпожа, твои слова беспокоят меня.

- Это полнолуние. - Камайя улыбнулась. - Не обращай внимания.

- Улсум пришла, - сказал Дерре из-за двери.

Туруд стояла перед Камайей, опустив глаза.

- Госпожа Йерин заперлась в своих покоях. Господин Аслэг подписал всё, что ты передала ему, досточтимая. Аулун сказала, что Иймэт не поправится, если останется в шатре. Эным согласилась с ней.

- Рисэл отселили?

- Завтра она уходит к мужу. Госпожа Йерин разъярилась на это. Она плохо себя чувствует. Не встаёт с постели.

Камайя хмыкнула. Понятное дело. Крушение всех планов и надежд… За одну ночь всё рухнуло.

- Пусть лежит, набирается сил. Всех служанок Гатэ распределили? Тех двоих, что хотят замуж, отпустили?

- Госпожа, они уходят завтра. Они благодарили тебя. А Салах сказала, что хочет последовать за госпожой.

Камайя недоуменно вскинула брови.

- Что это значит?

- Хочет последовать за ней в ветви Эн-Лаг.

Ачте качнулся в чашке. Камайя встала и прошлась по комнате под тревожным взглядом Вирсат, потом остановилась и потёрла висок.

- Нет. Не разрешаю. Пусть сначала поговорит с эным. Будь с ней… помягче. У девушки горе. Ступай. И ты, Вирсат.

Темнота за окном вползала в комнату, поглощая пламя светильников. Камайя села к зеркалу и провела пальцами по щеке, потом нахмурилась. Лицо слегка осунулось. Да уж немудрено…

Дверь беззвучно открылась. Аслэг перешагнул порог и поставил светильник на столик у двери, прогоняя тьму обратно в окно. Камайя молча подошла к нему и уткнулась носом в его халат. Шпильки тихо звякнули о поверхность столика, узел волос рассыпался, и пальцы Аслэга скользнули в клубы дыма, взбивая их. Губы опять горели под его губами, и в тишине не было ничего, кроме его пальцев на коже и его дыхания на шее.

- Я выдала замуж Рисэл. - Камайя поправила подушку и осторожно коснулась раны на его плече. - Ты подписал. Я думала, ты будешь против.

- Кого? А… Да. Не до этого сейчас… Тагат вернулся. Скоро станет полегче. Я немного почистил подушки от кровососов, что в них пригрелись. - Аслэг сгрёб её в охапку и навалился сверху. - Тяжёлый день. Тяжёлый год. Не вырывайся, а то твоя рана откроется. Просто будь рядом. Я сейчас нуждаюсь в этом.

Камайя обняла его. Она лежала, слушая его спокойное дыхание, потом слегка поёрзала, высвобождаясь из-под тяжёлого сонного тела, так, чтобы можно было дышать полной грудью, поправила одеяло и закрыла глаза. Тяжёлый день, тяжёлый год. Видят высокие небеса, она сейчас тоже отчаянно нуждалась в этом.

Внезапно наступившее утро сменилось днём, светлым, морозным. Дамал резво рысила по снежному полю. Камайя разглядывала Тагата, который ехал рядом с Аслэгом. Служанки рассказывали о нём, как о самом близком и доверенном человеке Аслэга. Теперь, когда Тагату должна была достаться должность управляющего делами Ул-хаса, стоило внимательнее присмотреться к нему. На вид - хасэг как хасэг, по местным меркам, наверное, красавчик. Волосы цвета тёмных орехов кесты, коричневые раскосые глаза, бронзовое скуластое лицо, внимательный взгляд и широкая белозубая улыбка. Искренняя ли?

- А вот и они. - Аслэг осадил Кезер и поджал губы: навстречу скакал Нада со слугой. - Здравствуй, брат.

- Здравствуй, брат. Смотрю, твоя свита растёт. - Нада слегка презрительно посмотрел на Камайю. - То, что ты устроил вчера…

- Великий Ул-хас изъявил волю. - Вайшо поднялся на вершину холма на своём обросшем мерине и вежливо поклонился. - Не нам судить о причинах его поступков.

Камайя с любопытством приглядывалась к Вайшо. Кто же его возлюбленная? Неужели и правда из гарема?

Копыта разбрасывали снег, потом лошади вышли на утоптанную дорогу. Камайя оглядывала огромный котлован, в котором трудились мужчины, выдалбливая стылую землю, в то время как со стороны города на телегах подвозили глиняные пористые кирпичи и брёвна.

- Это будет… домовина? - тихо спросила она у Руана.

- Да. Кирпичи, потом сруб и крыша, - так же тихо отозвался он.

Бакан ходил вокруг котлована, что-то говорил работникам и придирчиво смотрел, как землю поднимают наверх в больших деревянных кадках и жестяных вёдрах. Камайя спешилась, увидев Харана среди работников, и подошла к нему.

- Сам пришёл?

- Угу, - кивнул он, мерно долбя мёрзлую землю узкой лопатой. - Дань уважения.