Сердце Стужи

Пока отец, побелевший от гнева, воздуха в грудь набирал, пока мачеха ахала, рот ладонью прикрывала, я руку вырвала и, размахнувшись, такую пощечину купцу залепила, что на мгновение точно белый свет для него красной пеленой заволокло. Ударила от души, со всей своей «тщедушной» силы, и отшатнуться успела от узловатых пальцев, целящих ухватить за горло. Уворачиваться я хорошо умела, споро убегать от тумаков и побоев тоже. Вот и сейчас поднырнула под крепкой, способной одним ударом дух вышибить рукой и к двери бросилась. Как была босиком, пролетела по всему дому до входной двери, на крыльцо выскочила и по ступенькам вниз, а сзади уже громыхало. Летел следом разъяренный купец, а за ним остальные, пытаясь образумить, уговорить, не дать прибить меня на месте.

— Убью, убью, гадина! — Рев такой, что спешащие поутру куда-то соседи возле забора притормозили, а на соседнее крыльцо Адриан выскочил, расширившимися глазами смотрел, как я слетаю на снежную дорожку и бегу к калитке.

— Не уйдешь, тварь такая! — выкрикнул вслед купец, а дальше грохот и шум.

Обернувшись на бегу, увидела, что поскользнулся он на крыльце и кубарем скатился на снег. Скатился и затих. Я резко затормозила, почудилось, головой ударился, пока падал. Не глядя на колющий ступни снег, стояла и не шевелилась, ожидая, пока отец спустится, встанет возле купца на колени и наклонится, проверяя.

— Дух отошел, — вымолвил целую вечность спустя. — Под ноги же смотреть надо… — И замолчал.

Мачеха ладони к щекам прижала, а спутник купца осторожно по обледеневшим ступеням сошел (когда только такой корочкой гладкой взяться успели, ведь я, сбегая, льда даже не заметила) и тоже присел возле тела. Глянул и вздохнул: «Вот же как глупо вышло».

— Люди все разговоры разговаривают, Алард, ведь теперь Весса у нас богатая вдова.

— Замужем побыть не успела, а уже вдова.

— То-то и оно, вот и болтают. Говорят, не зря ведь чародейка, а еще слышали, как муж ее кричал, какие бранные слова говорил, видели, что убегала. Теперь мыслят, будто неспроста упал.

— Так на крыльце скользко оказалось. При чем тут чародейка не чародейка? И похоронили по правилам, и справили все, что положено. Всей родне его весточки, опять же, выслали, никто ничего не замалчивал.

— Разговорам не важно, с чего начаться, главное, что так удачно и замуж вышла, и овдоветь успела. Того и гляди в сторону всего рода косо посматривать начнут, еще и младшей достанется. Вечно у нас из-за Вески недоброе приключается. Я уж думала, с духом справилась, в деревне ее зауважали, как тут нате, опять новый случай! Не будет дому с ней удачи. Я тебе еще тогда говорила, когда ты подкидыша оставить надумал.

— Что мне ее, новорожденную, за порог в сугроб кинуть следовало?

— Зачем грех на душу брать? Да много ли добрых людей, которые и вырастить могли? Только ты уперся тогда, а теперь расхлебывай. Мать-то ее не больно на нормальную походила, вот у Вески это врожденное.

— Ты про Найдену уж довольно мне за жизнь наговорила, нет ее, успокойся теперь. А насчет Вессы подумаем, сгоряча не стоит рубить.

— Подумай, подумай! Только в этот раз хорошо подумай, не как девятнадцать лет назад, когда ребенка оставить решил.

Мачеха сердито загремела горшками, а после громко хлопнула дверь, никак отец вышел во двор. Еще какое-то время раздавался шум и стук, а после скрипнула крышка люка, видимо, за соленьями к обеду хозяйка отправилась. Я тогда и вышла из-за занавески и сразу в комнату, что со Снежкой делила, побежала.

Там у меня между стеной и кроватью хранилась тряпица, а в нее завернуты бумаги. Мы с купцом их перед свадьбой подписали. Он тогда щедрый был, вместо меня приданое внес, на мое имя содержание положил. Еще дом отписал по уговору. Не тот особняк, что в городе, в котором все его торговые дела свершались, а иной, небольшой домик за городской чертой. Мне бы очень хотелось сейчас туда уехать, но пришло в голову другое решение. А потому собрала все и отправилась к старичку, который наши с купцом бумаги оформлял. Он на деревню один такой был, в законах разбирался, печати имел, нужной силой обладавшие. К нему вся округа ходила. Прежде в городе жил, а после на покой сюда перебрался, потому что там и молодых дельцов хватало, а в деревне пусть нет того дохода, но всегда дело прокормит.

Хорошо, что застала на месте, хоть и редко он куда выходил, но, считай, повезло. Ведь хотела все поскорее свершить.

Посмотрел он на мои бумаги, послушал, что придумала, и кивнул.

— Можно. Только точно решила? Не лучше ли на вас с сестрой сумму разделить?

— Я хочу между ней и опекунами поровну поделить. Ведь мачеха и отец пока за нее все решают, вот пускай им регулярно половина идет, а вторая для Снежи копится. Но условие обязательное, если вздумают замуж отдать против воли, то всех денег лишатся. А дом на ее имя пусть остается, чтобы при случае было куда уйти.

— Ну а сама-то как?

— С даром не пропаду.

— До южных границ далече, одна не доберешься. И слышал я, строго у чародеев все. На происхождение шибко смотрят.