Сердце Сумерек (СИ)

Этот парень определенно нравится мне все больше и больше. Умный, дипломатичный, внимательный и точно не сухарь. Жаль, что все же он скорее на стороне отца, хотя… Возможно, если бы он знал правду и я была его женой, он не был бы так категоричен.

— Данаани кричала, — сказал Тан, наконец, перестав дурачится. — Мне кажется, ей снился кошмар. И еще твоей жене нездоровится, она очень слаба по… гммм… деликатной причине. Надеюсь, ты вспомнишь, для чего тебе голова на плечах и перестанешь вести себя как идиот. — Тан повернулся ко мне, ободряюще улыбнулся и наконец, отпустил. Правда, я тут же грохнулась на подушки. — Все будет хорошо, принцесса. Я скажу лекарке, чтобы навестила тебя со всем необходимым.

Я была почти уверена, что хотя бы один из двух грязных мужчин, что так и остались стоять в пороге спальни, попытается его задержать. Но нет, Тан спокойно вышел, хотя на прощанье они с Граз’зтомобменялись убийственными взглядами. Почему мне кажется, что эта парочка еще выяснит отношения при помощи кулаков или чего-то поострее, но не сейчас и не здесь? И почему мне дико любопытно на это взглянуть хотя бы одним глазком? А что, я, между прочим, бокс люблю смотреть и еще смешанные единоборства.

— Хватит смотреть на меня, как на мумию. — Мои попытки барахтаться в постели все-таки дали результат: я почти смогла сесть. Смотреть на эту парочку лежа было не очень удобно. — Не забывайте, что, фигурально выражаясь, вы оба не имеете на меня никаких прав. Один женат на каменной женщине, а другой вообще не в курсе, где шатается его любимая. Так что — имею право делать, что хочу.

— И позорить меня? — поинтересовался Граз’зт. Не по душе мне этот его спокойный тон, как будто ему все равно, но не все равно. Наверняка, мысленно уж превратил мою задницу в отбивную.

— Ну нет, позорить тебя и без моего вмешательства есть кому.

Я кивнула за записку. Пусть полюбуется, что вытворяет его сестричка. Кстати, Машка, имей в виду, что такие выходки нельзя оставлять без ответа. Осталось только придумать, как побольнее наступить этой змее на хвост.

Граз’зту хватило одного взгляда, чтобы понять, что к чему. Он скомкал записку и швырнул куда-то за спину. Туда ей и дорога.

— Надеюсь, ты не думаешь, что…

— Да мне плевать, — перебила его я. Между нами, девочками, не совсем уж плевать, но я лучше язык себе откушу, чем признаюсь, что мне бы не хотелось знать, что пока я тут страдала от ночных визитеров, эта парочка преспокойно нежилась в объятиях куртизанок. — Как видишь, я никуда не поехала.

— О чем вообще речь? — переспросил Хадалис. Когда Рогалик коротко ввел его в курс дела, гард фыркнул, как кот, которого толкнули в лужу. — Мы не были ни у каких… девок.

Последнее слово наверняка далось ему тяжело.

— А я уже сказала, что мне все равно, где вы были и чем занимались. Только, знаете, пока вы превращались в свиней, у меня все-таки был один ночной визитер.

Я стащила с шеи обруч и, повернувшись к ним в пол оборота, чуть приспустила с плеч ночную рубашку. Граз’зт сел рядом, провел пальцами по спине, но я отстранилась и снова оделась. Хватит им и этого. И вообще, надеюсь, теперь я узнаю хоть что-нибудь.

— Откуда это у тебя? — спросил Рогалик.

— Откуда это у нее, ты хотел сказать? — Я поймала растерянный взгляд Хадалиса, и не удержалась от едкого: — Знаешь, обычно влюбленные мужчины знают, что происходит в жизни их женщин, тем более, когда они постоянно на глазах и практически под носом. А ты, я вижу, впервые видишь эти синяки. На твоем месте я бы крепко задумалась над тем, почему Данаани не стала посвящать тебя в то, что ее кто-то мучает по ночам. Ее — а теперь и меня. И судя по очередному ночному визиту, эта тварь тоже каким-то образом знает, что я — не принцесса.

Тишина. Оглушающая раздражающая тишина, которая точно не сулит мне ничего хорошего. Потому что мне все больше кажется, что этим двоим просто нечего сказать.

— Шесть пальцев, — наконец, пробормотал Хадалис.

— Я тоже насчитал шесть.

— И? — подгоняла я. Может, тут моя жизнь на кону, а они рассусоливают.

— Это невозможно, — не обращая внимания на мой вопрос, пробормотал Хадалис. — Их уже тысячу лет никто не видел и не слышал.

— Больше, — продолжил Рогалик. — Но… шесть пальцев, крылатка.

— То есть ты допускаешь, что в твой дом могла пробраться эта тварь и при этом не наделать шума, не привлечь внимания? Да здесь дверей таких нет!

Я собралась силами, пожелала себе держаться до конца и, по словам, спросила еще раз:

— Что. Оно. Такое?

Мужчины переглянулись. Невероятно, но мне кажется, что они в кои то веки не хотят друг друга убить, а даже заодно. Рада, что это чудесное единение не обошлось без моего участия, но, блин, я до сих пор не услышала ответ!

— Шестипалые ладони были только… — Рогалик замешкался. — У очень злых тварей.

— Мне это ни о чем не говорит.

— Дариканцы, — пояснил Хадалис, — рожденные от гнилой крови Ид’тара.

Погодите, я уже где-то все это слышала. Точно, Роглик рассказывал мне легенду о Маа’шалин. Я повернулась к своему нерадивому мужу и поняла. Что мы думаем об одном и том же.