Сердце тени. Книга 2

– Ветреница разумное существо, – пожал плечами Коллоу. – Она не хотела быть предметом исследований.

– Чушь! – фыркнул гоблин. – Фы, люди, разфе «неразумные»? А это не помешальо науке и не мешает сейчас. Фы исследуете себе подобных, чтобы понять, как улючшить сфою шизнь, как лечить сфои болезни, и Тени тоше не на пустом месте фозникли. Кто-то и их изучаль.

– А на что вы, собственно, обижаетесь? – улыбнулся Джулиус. – Лавры первопроходца не устраивают?

– Не люблю, когда гофорят глюпости, – отрезал зеленый профессор.

Коллоу искренне считал стариковскую сварливость Отто забавной, поэтому и не думал принимать его слова на свой счет.

– Как далеко вы продвинулись в своих опытах? – пропуская гоблина обратно к столу, спросил он. – Девочка должна стать полноценной Тенью как можно скорее. Пока опять не нашла неприятности. Серьезно мешает только состояние ее здоровья. Понимаете?

– Мне не очень интересно, что бедняшка дольшна фам лично, – воздохнул Отто. – Но, боюсь, результаты неутешительные. Любофные зелья не зря попали ф список запрещенных. Их эффекты непопрафимы. Потребуется несколько лет, чтобы создать подобие лекарстф. Такого фремени у меня нет. Я слишком стар. Фариант решения проблемы, который могу предльошить сейчас, мне не нрафится. Да и ф тюрьму я не хочу.

– Любую ответственность я беру на себя, – заверил Джулиус.

– Если бы фсе было так легко. – Гоблин вскарабкался обратно на стул. – Стебель Фетреницы – отличный материал. Гипотетически из него получится некий состаф, способный раз и нафсегда застафить остыть фсякие чуфства по отношению к определенному чельофеку.

– Звучит не так уж и страшно, – отметил Коллоу.

– Но речь-то идет о моем единстфенном фнуке! – Старичок стащил с себя очки и потер усталые глаза. – Я не шеляю до конца сфоих дней фидеть его боль. Что там! Я даше погофорить с ним об этом не решаюсь. А нофое зелье дольшен дать именно он.

На какое-то мгновение Джулиус испугался, что Отто откажется от исследований. Странно было видеть его озабоченным моральной составляющей вопроса. Коллоу считал, что для таких, как Счастливчик или этот гоблин, наука величайшая ценность. С другой стороны, у Итона никогда не было семьи…

– Фы сделяете это за меня? Погофорите с ним? – Отто рассеяно подобрал со стола колбу, взболтал и вернул на место.

– Разумеется, – с нескрываемым облегчением подтвердил Коллоу.

– Я сфяшусь с фами, когда мой фнук проснется.

Джулиус вышел на улицу, обдумывая, как справиться с поставленной задачей. Помимо прочего, требовалось разобраться с похоронами. Он проклинал себя за желание заниматься всем сразу, но изменить привычке не мог. Отдать последнюю дань Натану требовала совесть: пара Маркуса слишком далеко, чтобы заниматься его смертью, ну хоть с Борджесом все ясно. С ним поступят как с любым дивным, чье тело удалось получить.

Голый парк уныло стелился под ногами. Джулиус опустился на землю перед огромным дубом. «Стоило спросить у Финна, как попасть внутрь», – он несколько раз обошел дерево вокруг, но не обнаружил ничего даже отдаленно напоминающего вход.

Когда Коллоу уже собрался воспользоваться помощью Финна, с которым так или иначе предстояло встретиться, дуб зашевелился! Дерево словно привстало на цыпочки, а из-под корней выбралась она.

Ветреница явно спешила. Того, что произошло дальше, Джулиус никак не ожидал. Женщина-растение приблизилась и… обняла его! Не успев опомниться, Джулиус оказался опутан крепкими тонкими стеблями, вырваться из которых не представлялось возможным. Острые колючки впивались в кожу даже сквозь форму.

Он пожалел, что позволил собственной связи с первородной тьмой ослабнуть. Умения Тени сейчас бы весьма пригодились. Следующая фраза повергла Джулиуса в совершеннейший ступор.

– Любовь моя! – прошелестела Ветреница.

Колючие путы с каждой секундой сжимались теснее. В подобном положении, мягко говоря, не время иронизировать над собой, но только это и помогло собраться с мыслями.

– Ботаника никогда не была моей страстью. – Вдохи давались с трудом.

Не желая погружаться в изумрудный кокон с головой, Джулиус отчаянно старался высвободиться. Только стебли Ветреницы не поддавались.

– Отсохни, дура!! – как можно грубее рявкнул Коллоу.

Цепкие побеги задрожали и бессильно сползли вниз. То, что было сперва женщиной, потом смертельной ловушкой, теперь превратилось в бессмысленную кучу у его ног.

– Так-то лучше, – отдышавшись, усмехнулся Джулиус. – Слишком близко для первой встречи. Вы крайне невоспитанная дамочка. Но, как ни прискорбно, мне все еще нужно задать вам пару вопросов. Приведите себя в порядок немедленно!

Куча отползла на несколько шагов и снова приняла человеческие очертания. Ветреница запахнула полы своего безразмерного одеяния и накинула капюшон.

– Простите, – неприятный звук терялся в шуме ветра в ветвях дуба.

– Еще чего! – ехидно отозвался Коллоу. – Только если вы вспомните одного Малькольма, который очень любит называть себя Сириусом.

Он чувствовал, что крошечные ссадины от колючек, покрывавшие кожу, вот-вот начнут чесаться.