Сердце Тьмы

— Ну что ты такое говоришь! — воскликнула Татищева. — Володя бы ни за что не одобрил такие мысли, ты должна побороть горе и жить дальше…

Лайма, щелкнув зажигалкой, затянулась. Ирина удивилась — она и не знала, что двоюродная сестра курит.

— Тебе очень многое неизвестно, Ира. Я утверждаю — зло действует; провезя статуэтку в Россию, мы возродили к жизни проклятие дольмеков. И Владимир стал одной из его жертв.

Ирина решительно не понимала, о чем идет речь. Лайма же, судя по всему, не собиралась объяснять.

Ночь, первая после смерти Владимира Миронова, пролетела незаметно. Ирина так и не легла спать, проговорив с Лаймой и Варварой Кузьминичной. Когда первые робкие лучи рассвета стали пробиваться сквозь тяжелые шторы, посмотрев на часы, она с удивлением обнаружила, что уже почти половина шестого. Ирина начала действовать. Предстояло подготовить траурную церемонию. В этом ей очень помогла Лидия Петровна, которая, не ставя никого в известность, приехала в особняк к Мироновым около восьми.

— Лайма, почему ты поручила все Ирине, она же ничего не смыслит в достойной организации похорон! — решительно и бестактно заявила Лидия Петровна. — Я похоронила трех из четырех своих мужей, так что знаю все тонкости.

Ирина подумала: неужели мама так и не поняла, почему Лайма не обратилась к ней за помощью? Однако кузина ничего не возразила и смирилась с тем, что всем стала заправлять ее тетка.

— Дорогуша, — начала Лидия Петровна шпынять Варвару Кузьминичну. — Вы совершенно не умеете готовить кофе, и вообще, почему вы вертитесь в зале и подслушиваете наши приватные разговоры? Ваше место на кухне! Пора заняться обедом!

Потекли многочисленные посетители, которые захотели выразить Лайме соболезнование. Ирина по просьбе Лаймы говорила всем, что та не в состоянии их принять, и благодарила всех за участие. К полудню она почувствовала, что у нее гудят ноги и слипаются веки. Бессонная ночь давала о себе знать.

Лидия Петровна тем временем ловко управлялась с целой армией, состоявшей из работников похоронного бюро, уборщиков и флористов, и вовсю занималась организацией траурной церемонии. Ирина несколько раз навещала Лайму, та сидела у компьютера, только изредка разговаривая с кем-нибудь по телефону. Поведение Лаймы ей не нравилось.

Так прошли еще одни сутки, затем настала среда — день погребения Владимира. Лайма, одетая во все черное, с темными очками на лице, не проронила ни слова. Церемония прошла в узком кругу — немногочисленные родственники и самые близкие друзья, не было никаких речей и венков. Ирина вновь увидела профессора Иваницкого и его ассистента Валеру, Зинаида Аполлинарьевна Треухо-Ляпина приглашена не была.

Лидия Петровна гордилась похоронами, заявив, что она поднаторела в этом деле. Ирина, в очередной раз попеняв про себя матери на бестактность, вновь оказалась в особняке Мироновых.

— Ира, я благодарна тебе и тете Лиде тоже, — заявила Лайма. — Вы спасли меня, можно сказать.

— Ну что ты, — ответила Ирина, — Лайма, а ты уверена, что полетишь в Южную Америку? И так скоро…

— Да, — упрямо ответила та. — Я продам этот дом, я уже переговорила с потенциальными покупателями. Не могу оставаться здесь. Не могу и не хочу.

Они снова оказались одни в огромном особнячке. Кроме Варвары Кузьминичны, чья комната располагалась на первом этаже, в доме никого не было. Ирина чувствовала, что Лайма хочет что-то сказать ей. Так оно и было.

— Ира, я прошу тебя выслушать меня, — сказала Лайма. — Скорее всего, моя история покажется тебе полным бредом, но, уверяю, это не плод моего больного воображения. Пошли!

Они спустились на первый этаж. Лайма подошла к большому полотну, изображавшему военную баталию Наполеона и Кутузова, нажала на потайную кнопку — и картина бесшумно отъехала в сторону. Ирина изумленно всмотрелась в стенной проем. Она и не знала, что в доме Мироновых имеются тайные помещения. Это же не шотландский замок, а современное строение, возведенное всего несколько лет назад.

— Вижу, ты удивлена, — сказала Лайма, проходя первой в проем. Она на что-то нажала, вспыхнул яркий свет. Они находились перед металлической дверью с электронным замком.

— Это вход в нашу сокровищницу, мы с Володей шутили, что у нас имеется своя пещера Али-Бабы. Там, в подвальном бункере, хранится наша коллекция.

— Но разве ваша коллекция не располагается на третьем и четвертом этаже особняка? — спросила Ирина. — Там же у вас оборудован мини-музей.

— Это так, — подтвердила Лайма, — однако коллекция коллекции рознь. То, что хранится наверху, как, впрочем, и в галерее, так — не особо ценные побрякушки. А истинные раритеты находятся в подвале, туда доступ открыт только избранным. И я хочу показать тебе все, потому что именно ты, Ира, после моего отъезда займешься продажей коллекции.

— Но почему? — попыталась возразить Татищева. — Лайма, вы же с таким трудом собирали коллекцию, она была вашей жизнью…