Сердце Томарина

В следующее мгновение они были оплетены прочнейшими тонкими стеблями дикого плюща, собирая строптивые волосы в аккуратную корону на голове разгневанной девушки. Увенчав своё, возможно предсмертное творение, несколькими розовыми (в цвет ночной сорочки) цветами, Талл нервно улыбнулся. Он так и не опустил рук, выставляя их открытыми ладонями перед Ивон, давая ей возможность немного успокоиться.

—  Мы должны всё прояснить, — твёрдо проговорил молодой человек. — Убьёшь меня после, если захочешь. Но если не решим сейчас, то завтра будет только хуже, Лейвр. И зачем бродить в ночнушке, когда ещё не отбой?

—  Ты ещё смеешь спрашивать об этом?

—  Что здесь происходит? — не менее угрожающий голос раздался позади него, и спину, укрытую лишь тонкой рубашкой, опалило жаром.

Входя в комнату, и останавливаясь рядом с Шагримом. Ванда недоумённо переводила взгляд с него, на подругу, увенчанную цветочной короной, будто лесная дева.

—  Все в сборе... — пробормотал Талл, упирая кулаки в бока и переводя дыхание. — Мило, когда тебе так рады...

—  Что ты здесь делаешь, Шагрим? — Ванда устало оперлась плечом о стену, понимая, что покоя сегодня вечером не видать. Затем коротко глянула на подругу. — Всё же накинь хоть что-то на плечи.

Ивон не ответила ей, торопливо отвернувшись и схватив покрывало со своей кровати. Девушка закуталась в него, скрывая от взгляда рыжего незваного гостя ночную сорочку.

—  Нужно поговорить. Ванда. Нельзя всё так оставлять, — упрямо заговорил инрэйг.

—  Согласна с тобой, — складывая руки на груди, ответила девушка.

—  Нам нечего обсуждать. — В голосе Ивон снова послышались слёзы. — К чему бессмысленные слова? Они ничего не изменят.

—  Трудно что-то изменить в одиночку, — терпеливо и тепло проговорил Талл. — Но здесь, с тобою рядом, те, для кого ты важна. Те, кто готов поддержать и выслушать тебя.

—  Как же мне быть? — всхлипнула Ивон, пряча лицо в крае покрывала. — Все в академии знают. Теперь все знают, что я неудачница. А едва набралась храбрости признать ошибку с артефактом для волос и смириться, как появилось проклятое письмо! Одно дело наступить гордости на горло и явиться завтра в аудиторию Тэусса. Но я никогда не выполню задание новичка. Оно заведомо невыполнимое! И это сделано специально. Как я уже говорила ранее, никому из первокурсников никогда не давали задания, выполнение которого могло бы посчитаться преступлением. Амиас просто насмехается.

—  Что было в письме. Ивон? — настойчиво спросила Ванда.

—  Мне велено добыть артефакт, которым каэль Гарс управляет кланкеями, — дрогнувшим голосом отозвалась Лейвр, поворачиваясь к товарищам.

Она вытерла раскрасневшиеся от слёз глаза.

—  Амиас лишился рассудка? — поморщился Талл. — Мне незнакомо действие этого артефакта, но даже с моими познаниями можно утверждать, что быть беде, если он окажется ни у Гарса.

—  Зато я точно могу себе представить, что произойдёт, если артефакт перейдёт в чужие руки! — возмутилась Лейвр. — Все кланкеи, находящиеся в это время в воздухе, утратят магический контроль. Сколько студентов может пострадать от этого, я даже не собираюсь предполагать. Как и не собираюсь даже думать о том, чтоб пытаться выполнить задание.

—  Думаю, что как раз это тебе и придётся сделать, Ивон, — хмурясь, заговорила Ванда.

—  Что? — не поверила она своим ушам. — Ты сошла с ума, как и Барт? Я не украду у этого человека и мусор! Каэль Гарс один из немногих достойнейших преподавателей Арда. Уж лучше позорно сдаться.

—  Может я и сошла с ума. — Ванда отпрянула от стены, и устало прошлась по комнате. — И, конечно же, жаль, что письмо уничтожено. Но есть один небольшой шанс всё провернуть. И если Амиас поведётся на это, то завтра к обеду ты будешь свободна.

—  Что ты задумала? — Шагрим приблизился к подруге, недоверчиво глядя на неё. — Хотя нет, неправильный вопрос. Что нужно делать?

—  Нам нужно подгадать момент возвращения с занятий, когда Амиас будет не один. Обеденное время отлично подойдёт, поскольку занятия начинаются для разных курсов по-разному, Но в корпусе боевого факультета все заканчивают их в одно время. И есть одно большое «но». — Ванда перевела взгляд на притихшую подругу.

—  И в чём же заключается это «но»? — пробормотала тихо Ивон.

—  Тебе придётся во всём признаться Гарсу.

—  Что? — отшатнулась от неё подруга, внезапно становясь пунцовой. — Я никогда... То есть...

—  Синхелм говорит о том, что тебе нужно рассказать этому артефактору о полученном задании, — скептически поглядел на неё Талл. — А ты что себе нафантазировала?

—  Я это и имела в виду, — немедленно спохватилась Ивон. — Просто мне неловко тревожить преподавателя подобными признаниями.

Сощурясь, Шагрим покачал рыжей головой.

—  Ну да, ну да. — Он подошёл ближе, вставая между девушками, и приобнял обоих за плечи. — Давай, Синхелм, выкладывай свой гениальный план.

—  Не смей прикасаться ко мне, — прошипела Ивон.