Сердце твари

Когда-то Клим зверел от того, что его подмастерье не может отрешиться от чужого горя. Не умеет проходить мимо и отказывать в помощи. Дальгерт упрямо возражал – разве это кому-то мешает? Я не справляюсь с работой? Наставник хмуро объяснял, что опасность в этой ситуации грозит самому Далю и что однажды умение оценивать ситуацию объективно вступит в конфликт с жалостливостью, и тогда подмастерье влипнет так, как никогда не влипал до этого. Влипнет, потому что не сможет договориться с совестью. Дальгерт был уверен, что всегда есть третий выход, и до определенного момента даже его находил. Но убитые монахи… нет, пока он не в состоянии ни забыть об этом, ни простить себя. И вот снова. Сколько из тех, что заперты сейчас в подвалах, погибнет под пытками? Скольких убьет Лек?

Дальгерт мог бы их сейчас спасти. Запертые замки – ерунда. Можно вернуться в кладовку, взять топор и просто их выбить. Люди, что здесь заперты, понимают, какая судьба им уготована, и когда солдаты Схарма придут подавлять бунт, те будут сопротивляться. И можно быть уверенным – они продержатся достаточно долго, чтобы большая часть сумела уйти к реке.

Думал так, а сам неслышно шел вперед по коридору. По той лишь причине, и нужно быть честным с собой, что иначе ему тоже придется уходить по реке. И тогда у него не будет никаких шансов хоть как-то помочь Ильре, когда ей понадобится помощь.

Виль и его товарищи заперты довольно далеко от этого подземного хода. Свечка осталась позади, Дальгерт успел несколько раз свернуть, когда неожиданно услышал шаги на лестнице, ведущей в верхние подвалы. Он быстро задул свою свечу и отпрянул, но тревога оказалась ложной. Человек не стал спускаться вниз. Зашуршала одежда, послышался легкий вздох, и почти тут же по ступеням зажурчало. Дальгерт переждал, пока охранник уйдет, и двинулся дальше. Нужная дверь теперь была рядом.

Засовы открылись легко, без скрипа. Дальгерт шепотом окликнул:

– Виль, вы готовы?

– Пришел, – констатировали из-за двери.

– Возьмитесь за руки, света пока не будет. И – ни звука!

Он нашарил в темноте чью-то протянутую руку и указал направление. Товарищи Виля молчали, старались даже не дышать.

Дальгерт помнил дорогу очень хорошо, но боялся, что те, кто идут за ним, случайно разомкнут руки, налетят друг на друга или что-нибудь уронят…

Но обошлось. Даль затеплил свечку от той, что все еще мерцала в коридоре. Показал глазами, куда идти.

Дверь кладовки ничем не отличалась от других дверей, но он всегда любил воду и был не дурак поплавать. И уж ее-то, дверь, ведущую к реке, ни с какой другой перепутать не мог…

Когда вышли на речной берег, утро как раз начало подсвечивать быстро бегущие облака. Поднялся ветер, и пламя свечки заметалось, стало маленьким и хрупким. Даль его погасил. Впервые окинул взглядом своих спутников. Они устало опускались на камни, кто-то стоял, ежась на ветру.

– Не стоит задерживаться, – напомнил Дальгерт. – Рассвет. Могут увидеть со стен…

– Парень, ты кто? – спросил один из них.

Вместо лиц – смазанные пятна. Это и хорошо. В случае чего не сможет никого опознать.

– Виль потом скажет. Вы идите.

Виль хмыкнул:

– А я тоже не знаю, кто. Я за этот день знаешь, сколько всего передумал…

Он замялся, и Даль сразу понял, о чем он хочет, но не решается спросить.

– Я не соврал. Кто такой Лек?

– Жил один у нас по соседству… странный парень, умный вроде, но такой… скользкий.

Даль кивнул:

– Он – создатель этих оживших мертвецов.

– Да, я помню, он все время… то крысу дохлую, то еще… а в чем дело?

– Видимо, они с Ильрой были знакомы. Она сейчас с ним. Ничего больше не знаю. Пока не знаю.

– С ним?

– Да, здесь, в монастыре. Но мне к ним не подобраться, он тут важная персона.

Остальные уже ушли далеко по берегу. Можно не бояться, что их заметят.

– Кто ты, Дальгерт Эстан? – медленно спросил Добряк Виль. Спросил словно через силу, так проверяют верность самой невероятной из гипотез.

Что же, он знал, что до этого вопроса может дойти. Значит, теперь уже жизнь Дальгерта Эстана будет в руках хозяина сгоревшей гостиницы.

– У меня есть квартира в городе, можешь пока жить там. Вот адрес и ключ. Там есть еда, какая-то одежда, всем можно пользоваться. Виль, у меня к тебе просьба. Ничего особенно трудного, но сам я в ближайшее время сделать этого не смогу, а сделать надо.

Виль понял, что прямого ответа не получит, и не стал настаивать.

– Я слушаю.

– Вот пакет. Его обязательно сегодня же нужно отнести по этому адресу…

Дальгерт вынул из кармана и протянул собеседнику еще один кусочек бумаги. Он надеялся, что дом Кузнеца пережил маневры армии Схарма. Или хотя бы сам хозяин пережил.

– Спросить Кузнеца. Если дом сгорел, или скажут, что Кузнец там не живет, или что он не принимает заказы, надо пакет уничтожить.

Виль молча кивнул. Забрал Дальгертову посылку, сунул за пазуху измызганной, но еще прочной рубахи. В прощании поднял руку и ушел. Даль дождался, когда он скроется из глаз, и тоже двинулся, стараясь идти как можно ближе к обрыву – стало уже совсем светло.