Сердце, в котором живет страх. Стивен Кинг: жизнь и творчество

Тэбби же, как обычно, восприняла свой успех более спокойно: «Полагаю, мы оба хотим сказать, что я целых десять лет делала все возможное для развития его карьеры, от моральной поддержки до чтения рукописей и советов, и он ответил мне тем же. Пока дети не выросли, писать было непросто. К счастью, они привыкли к недостатку внимания. Детей полезно время от времени игнорировать, как полезно иногда позволять им скучать. Дети быстро понимают, что они не пуп земли, а скука часто приводит к размышлениям, исследованиям и, в итоге, к новым открытиям».

Наконец настал черед Табиты блистать: она ждала своего часа намного дольше, чем Стив, и не только из-за необходимости воспитывать детей — подход Тэбби к творческому процессу отличался от подхода мужа. Если Стив был способен творить даже посреди бушующего торнадо и ужасно страдал, не имея возможности писать, то Тэбби относилась к писательству гораздо спокойней. «Для меня проблемой было начать. Я из тех, кто всегда найдет повод пофилонить. Однако стоит мне взяться за дело, и меня уже не остановить».

Разница была не только в отношении, но и в стиле работы. Тэбби и слова не могла написать без предварительного погружения в материал. «Мне не обязательно работать каждый день, — делится она, — у меня другой пунктик: я просто не сяду за книгу, пока не проведу тщательнейшее исследование».

Стив же терпеть не мог эту часть работы. «Мне достаточно наглядного примера, чтобы составить собственное представление об истории, — говорит он. — Я сажусь и пишу книгу, а уже потом провожу исследование, потому что мой принцип работы таков: „Не грузите меня фактами. Не отвлекайте меня от работы“».

Тэбби обязательно составляла предварительный план произведения, Стив же редко пользовался заготовками. «Я начинаю с замысла и примерного направления, а схемы и планы — это не для меня, — признает он. — Обычно я предвижу сюжет на десять страниц вперед, но никогда ничего не записываю, чтобы сохранить элемент неожиданности — кто знает, какие сюжетные повороты ждут меня на следующей странице? Теодор Старджон как-то раз сказал мне: чтобы держать читателя в неведении, писатель и сам не должен знать, что произойдет дальше. Этим принципом я и руководствуюсь. Никогда не знаешь наверняка, куда тебя заведет сюжет».

Снова вспомним, как в «Противостоянии» Гарольд Лаудер, съевший батончик «Пейдей», оставил шоколадный отпечаток пальца на дневнике, а читатели забросали Стива гневными письмами и батончиками, в состав которых не входил шоколад. В последующих изданиях Кинг поменял батончик на «Милкивей», а позже и «Пейдей» стали выпускать с шоколадом. После выхода каждой новой книги Стив получает тонны писем с указанием ляпов и всегда их исправляет. Ходят слухи, что он намеренно допускает ошибки, проверяя внимательность поклонников.

После ухода из «Даблдей» Билл Томпсон, первый редактор Стива, устроился на работу в небольшое издательство «Эверест хаус». Билл попросил Стива написать особую книгу: с одной стороны, отдать дань авторам, оказавшим влияние на его раннее творчество, а с другой — создать летопись всеамериканского увлечения жанром хоррор. Стиву идея понравилась, и он приступил к работе над «Пляской смерти», своей первой документальной книгой.

Стоило ему начать писать «Пляску смерти», как одна из прежних идей, которую он уже много лет держал в голове — и до сих пор благополучно игнорировал, — вновь напомнила о себе. Летом 1981 года Стив понял, что больше не может прятать голову в песок, и сел за пишущую машинку.

«Я должен был написать о тролле под мостом или забыть о нем навсегда. Он — а точнее, „Оно“ — рвался наружу. Помню, как сидел на крыльце, курил и спрашивал себя, неужели я так стар, что боюсь попробовать… Встал, вошел в кабинет, поставил рок-н-ролл и начал писать. Я знал, что книга будет длинной, но понятия не имел насколько».

Через несколько месяцев после того как Стив начал писать «Оно», был издан его роман «Куджо».

Замысел «Куджо» родился благодаря старинной привычке Стива совмещать две, казалось бы, никак не связанные между собой темы. В случае «Кэрри» это были подростковая жестокость и телекинез. А в случае «Куджо» речь шла о двух происшествиях, случившихся с разницей в пару недель.

Однажды Стив повез свой мотоцикл в частный автосервис, расположенный в сельской глуши, на отшибе. Как только он въехал во двор, движок заглох. Стив окликнул хозяев, но вместо людей из гаража выскочил гигантский сенбернар и на полном ходу, рыча и оскалившись, устремился прямо к незваному гостю. Следом вышел механик; собака не остановилась. Когда пес уже готов был кинуться на Кинга, механик его приструнил, хлопнув по заду здоровенным гаечным ключом.

«Наверное, ему лицо ваше не понравилось», — изрек он, прежде чем поинтересоваться, что произошло с мотоциклом.