Сердце, в котором живет страх. Стивен Кинг: жизнь и творчество

Он попросил прокатить его на «хаммере», и два солдата отвезли Кинга (который еще не снял фиксирующие скобы с ноги) в болотистую местность неподалеку от казарм. Стив был в таком восторге, что после окончания исследования предложил национальной гвардии штата Мэн свои услуги: знаменитый писатель пожелал принять участие в тридцатисекундной социальной рекламе, пропагандирующей армейскую программу содействия военнослужащим в получении высшего образования.

Ролик чем-то напоминал старую рекламу «Американ экспресс» начала восьмидесятых с его участием — «Узнаешь меня?». Текст Кинга начинался с реплики: «Знаете, попытки оплатить учебу в колледже порой страшнее, чем мои книги и фильмы».

Социальная реклама имела огромный успех. Ролик сняли с эфира на два месяца раньше срока: ряды гвардейцев пополнили 55 рекрутов, и еще 20 добровольцев записались в воздушные войска. Были задействованы вспомогательные федеральные фонды, и первоначальная сумма в 300 000 долларов, выделенная на осуществление образовательной программы для военнослужащих, выросла до 500 000.

В июне 2000 года Стив и Тэбби прилетели в Нашвилл, на «церемонию бракосочетания» между их тридцатилетней дочерью Наоми и ее избранницей по имени Тандека, пятидесятичетырехлетней преподавательницей из Школы богословия Мидвилла. В том же году Наоми поступила в семинарию.

Тандека, священник унитарианской универсалистской церкви, также окончила Клермонтскую высшую школу и имеет докторскую степень по философии религии и богословия. Они познакомились в Мидвилле, и, подобно Наоми, Тандека целиком поменяла свою жизнь в сознательном возрасте: после шестнадцати лет работы продюсером на телевидении она решила податься в священники.

В 1984 году епископ Десмонд Туту при крещении нарек ее новым именем Тандека, что на языке кхоса означает «та, кого любит Господь».

На свадьбу дочери Кинг прилетел на костылях, но в сентябре на праздновании своего дня рождения уже обходился без них. Бедро еще побаливало, и Стиву приходилось ежедневно его разрабатывать, зато нога уже была в порядке (насколько это вообще возможно) и больше не болела. «Моему телу пятьдесят два года, если не считать бедра, которое сейчас потянет лет эдак на восемьдесят пять, — шутил он. — Если раньше я думал: „Съезжу-ка в Нью-Йорк“, — то теперь это скорее выглядит так: „Свожу-ка свою ногу в Нью-Йорк“».

21 сентября, во время празднования дня рождения Стива, они с Тэбби узнали, что Брайан Смит, человек, по вине которого Стив прошел через нечеловеческую боль и на пятнадцать месяцев лишился возможности работать, умер от передозировки. Кинг сделал короткое заявление: «Меня очень расстроила весть о кончине Брайана Смита. Смерть в возрасте сорока трех лет иначе как безвременной не назовешь».

В октябре начальным тиражом 500 000 экземпляров была издана первая документальная вещь Кинга за два десятилетия — «Как писать книги». Несмотря на то что он всегда отказывался создавать автобиографию, в книге есть очень многое от мемуаров. Стив применил выборочный подход: в главе под названием «C.V.» он рассказывает о некоторых событиях своего детства, а в отдельной главе описывает подробности аварии и последующего выздоровления, собрав по кусочкам обрывки воспоминаний и рассказы знакомых.

Стив, который однажды сказал: «Писателя не должны волновать факты», — признался, что книга далась ему нелегко — особенно вторая часть, написанная после аварии. «В некотором роде это чем-то похоже на секс, — говорил он. — Лучше им заниматься, чем о нем писать».

Книга на 288 страницах была в четыре раза короче «Противостояния». Несмотря на двадцати пятилетний опыт издания романов, Кинг переживал, что она выйдет куцей. Он задался вопросом: «А действительно ли я сказал все, что мог, о писательском мастерстве и искусстве?» — и пришел к утвердительному ответу. Стив прекрасно понимал: кое-кто наверняка поморщится при мысли, что он написал книгу о том, как писать: «Как если бы городская шлюха взялась учить местных женщин правилам хорошего тона».

Как и в случае со сценариями для телевидения, цензура не дремала: еще бы, ведь в целевую аудиторию книги входили старшеклассники. Когда редактор вернул рукопись с просьбой смягчить слишком резкие выражения, писатель понял, что достиг своей цели — написал азбуку нонконформизма, «текст вне закона». Он говорил: «Дайте ребенку книгу и велите взять ее домой, обернуть в обложку и вернуть к концу учебного года, и он решит, что это тупая книга. А вот если он пойдет и купит книгу сам, то и относиться к ней будет гораздо серьезней».