Сердце в огне

И Глеб думал и, сжав упрямо губы, зубрил, готовился, просиживал в библиотеке. Тетка только посматривала сурово: не любила нежностей. Но на кладбище, смахнув с каменной плиты нападавшую листву или снег, шептала:

— Не беспокойся, Юрочка за сына. И ты, Олечка, не переживай. Молодец он.

Глеб закончил школу с золотой медалью, а потом, выдержав огромный конкурс, поступил на экономический факультет. Тетка Геля перед отъездом отдала ему сберкнижку, на которой все эти годы копила деньги специально для него. Знала, стипендия мизерная, даже если повышенная, а жить на что-то надо.

— Это тебе, чтоб на подработки не бегал. Не профукай. Учись.

И вдруг крепко обняла его и прижала к себе. Он неловко согнул свою длинную худую шею и замер, впервые за долгое время, ощутив человеческое тепло. Тетка погибла через три года. Ее сбила машина, когда она перебегала дорогу у дома.

Пока сверстники вели разгульную студенческую жизнь, Глеб снова корпел над учебниками и таблицами, убегая из общежитской шумной комнаты то на улицу, то на чердак или крышу. На втором курсе он обошел почти все банки и сумел-таки напроситься на практику в один из ведущих зарубежных филиалов. Выяснилось, что не хватает знаний английского, и Глеб раздобыл у обеспеченных сокурсников оксфордские современные учебники, в том числе и по финансам. Ночами слушал на стареньком плеере носителей языка и бегал в библиотеку, где можно было посмотреть в записи новости ВВС.

На четвертом курсе его пригласили на стажировку, а уже после вручения диплома с отличием, Глеб с гордостью прицепил на лацкан пиджака бейджик сотрудника финансового отдела большой корпорации. Молодой, но целеустремленный, он стоял на самой нижней ступеньке карьерной лестницы и точно знал: когда-нибудь он доберется до вершины. Сейчас уже несколько ступенек позади. Но путь предстоит еще долгий.

Была лишь одна вещь, перед которой он пасовал. Огонь. Открытое пламя. И этот панический страх впервые проявился на похоронах, когда пришедшие на отпевание родственники и знакомые, зажгли свечи. Глядя на мерцающие желтые огоньки, Глеб побелел и потерял сознание. Просто рухнул рядом с двумя закрытыми гробами. Списали на потрясение от смерти родителей. Но спустя несколько дней, Глеб уже не смог зажечь газовую плиту, а потом закрывал глаза и начинал быстро дышать, если проезжал на автобусе мимо Вечного огня. Он никогда не ходил в лесные походы и не сжигал траву на огороде у тети Гели. Став взрослее, игнорировал выезды на шашлыки и никогда не ходил в те места, где могут гореть свечи. Паника при виде открытого огня нападала молниеносно и неотвратимо: пульс учащался, на теле выступал холодный пот, а перед глазами всё темнело, и раздавался запах паленой кожи. Руки и ноги застывали, превращая его в каменного истукана. Вот как это произошло и на свадьбе, где по ошибке администратора был устроен неприятный сюрприз.

* * *

Самолет разогнался и мягко оттолкнулся от земли. Женя, не отрываясь, смотрела в иллюминатор. Ей очень нравился тот момент, когда пространство внизу вдруг начинало сжиматься. Быстро-быстро, словно по волшебству, оно уменьшалось, превращаясь в игрушечный мир с маленькими домиками, автомобилями, узкими лентами рек и голубыми блюдцами озер. А потом всё это и вовсе становилось неразличимым, сливаясь с серо-зеленым фоном, прикрываясь обрывками облаков или плотной, похожей на взбитые сливки, массой.

Женя расслабленно повернула голову к Глебу и слегка улыбнулась. Он взял ее руку и положил себе на колено, накрыв пальцами ободок обручального кольца. «Люблю тебя», — шепнул он одними губами и, наклонившись, тихо поцеловал ее в щеку. Женя положила голову ему на плечо. «Господи, какая я счастливая!» — подумала она и закрыла глаза. Лицо ее было спокойно и безмятежно. И всего несколько дней отделяло от момента, когда их жизнь полетела наперекосяк.

Глава 2

— Жень, отключи сообщения! Ты на отдыхе! — сказал Глеб и попытался мягко отнять у нее телефон.

Женя виновато улыбнулась:

— Сейчас, Глеб, сейчас… Тут нужно немножко график подкорректировать, а то девочки впритык попадают…

— Пусть попадают! У тебя медовый месяц! Забудь, пожалуйста, о работе хотя бы на эти десять дней!

— Ага, а сам? — хитро улыбнулась Женя.

Глеб смутился, он и правда, каждое утро проверял рабочую почту:

— Но телефон-то я отключил! А почта… не считается… это так, чтобы совсем не выпасть из процесса…

— Вот и я не могу выпасть, Глеб… а то потом не разгребу и ты меня вообще не увидишь дома, даже ночью…

Глеб обиженно оттопырил губу, задумался на минуту и изрек:

— Запрещенный прием… Ладно, даю тебе двадцать минут… А потом всё! Ты в полном моем распоряжении!

— Согласна, — засмеялась Женя и с готовностью подставила губы для поцелуя.