Сердце в огне (СИ)

Огромные окна, за которыми переливалась огнями ночь, напоминали черную бездну космоса. Незаметно для пассажиров несется вперед блестящий корабль, прошивая галактику насквозь. Именно так всё это представлял себе Глеб в детстве, когда зачитывался фантастикой и мечтал о покорении далеких планет. Но вместо космолета оказался в апартаментах Анны — строгих, лаконичных, почти пустых. Лишь панорамные окна повсюду. Особенно Глеба смущала кровать, установленная прямо напротив прозрачных стекол. Да, с улицы они затемнены и никто не может увидеть, что происходит внутри, но всё же Глебу было некомфортно. Казалось, что он очутился у всех на виду. Стоило большого труда успокоиться и принять из рук Анны бокал, скорее похожий на небольшой аквариум, нежели на фужер с вином. Расслабленный с виду, Глеб сидел с натянутой в струнку спиной и внимательно смотрел, как по стеклу ползут алые маслянистые потеки. Никак ему было не отделаться от ощущения, что в бокале вместо вина плещется кровь. То ли тусклые светильники сыграли злую шутку, то ли картины с абстрактными брызгами чего-то пурпурного, багряного и золотого. Янтарные узкие и широкие полосы напомнили Глебу о тенях, которые любила Женя. Оттенков желтого у нее было много. Это был ее цвет.

У Анны превалирует черно-белая гамма и немного серебристого. Только одна стена заполнена ярким, как будто о нее разбили банку с клюквенным вареньем, а в остальном поблескивают лишь вкрапления переливчато-серого. Всё с первого взгляда непритязательно и даже скромно, но за каждой простой вещью скрывается известный бренд или имя дизайнера.

Раньше такие интерьеры казались Глебу лишенными жизни, застывшими, как столбик ртути в градуснике. Безупречный порядок, чистота, блестящие поверхности, где не найти ни единой ворсинки. От мертвенного холода в подобной обстановке Женя передергивала плечами: похоронное бюро, где полагается чинно скорбеть. Смешливой и не умеющей долго стоять на месте Женьке, это явно не подходило. Она даже, когда колдовала с волосами клиенток, постоянно нетерпеливо перебирала ногами, как маленький жеребенок на лугу.

Глеб поморщился: так и мечется в мозгу — Женя — Анна, Женя — Анна… Только вот Анна реальна, а Женя превратилась в голограмму, с которой не знаешь, как теперь обращаться и только бессильно топчешься рядом, раздражая и себя, и ее. Как причина его счастья превратилась в его же боль?

Наверное, потому что они оба нуждаются в помощи и, пытаясь спастись, начали топить друг друга, не давая выбраться на сушу. Не со зла. Просто каждый хочет вернуться в счастливую жизнь. И для того, чтобы это сделать кто-то один должен быть здоровее и сильнее. А они оба покалечены и оба обречены.

Еще днем, в кофейне, Глеб понял, что вряд ли вечером сможет устроить беззаботный шампанско-вишневый романтик. Всё это была игра на публику. Точнее для Женьки. И хуже всего, что и Женя об этом догадалась. Скорее всего, она включится в игру. Наденет красивое белье и легкое платье, достанет узкие высокие бокалы, включит музыку и приглушит свет, поставит в центр стола вазочку из фиолетового стекла — в ней так нарядно горят огоньки вишни, покрытые блестящей изморозью. Сделает всё так, как было в той, прошлой жизни. Подчиняясь милой традиции, исполнит ритуал. И если он, Глеб, струсит, то, как ни в чем не бывало, приедет с шампанским и ягодами и поддержит никому не нужное представление. И будет им обоим неловко и стыдно.

Только об этом весь день и думал. Размышлял, как бы всё отменить, отчетливо понимая, что сам себя загнал в ловушку. Никто его за язык не тянул. Но утром он так спешил оправдаться! Так хотел сгладить неловкую ситуацию, в которую угодил, ворвавшись в ванную.

Раздался звонок по внутренней линии. Глеб равнодушно снял трубку:

— Глеб Юрьевич, зайдите, пожалуйста, к Петру Сергеевичу, — послышался голосок секретаря. — Прямо сейчас. Он ждет.

Глеб вскочил, словно его застукали за чем-то неприличным. Улетел в своих мыслях неизвестно куда и совсем забыл о работе. Он принялся беспорядочно рыться в бумагах, выискивая последние отчеты. С холодком в животе понял, что они так и остались неподготовленными. Он не сделал их ни за выходные, ни сегодня, а вместо этого приятно проводил время за кофе и беседами с Анной. «Теперь точно уволит!» — с горечью осознал Глеб и отшвырнул бесполезные папки. Игорь смотрел на него с сочувствием. Хотя в душе испытывал облегчение: одного сократят, других не тронут. Все остальные тоже притихли за столами, стараясь не встречаться с Глебом глазами. Вот же не везет человеку!