Сердце василиска

Вдалеке, пробиваясь через густой туман, виднелся город, значит, мы не вышли за его стены. Нэйлас слегка сжал руку и пошел вперед, я, еле поспевая, следом. Жэнэир скрылся за стеной склепа, а я только сейчас поняла, что это была всего лишь боковая часть сооружения. А когда мы завернули за угол, увидела, насколько этот склеп огромен. И возвышался он в самом центре огромного кладбища. Внутри склепа ощущалось холодное прикосновение смерти, словно ты вошел в царство мертвых. Под потолками в овальных чашах горело голубое пламя. Несколько факелов пылали таким же огнем. В самом центре на полу стояли саркофаги, а на крышках были вылеплены фигуры тех, кто покоится под этими плитами. Я понимала, что это всего лишь камни, но мне казалось, что сейчас они откроют глаза и вырвутся из плена камня.

Здесь было пятнадцать могил, по бокам стояли небольшие каменные столы. Жэнэир подошел к самой последней могиле, на крышке которой я увидела королеву Луриан.

- Здесь покоятся все члены королевской семьи за последние сотни лет, описанные в истории, - объяснил Жэнэир и подошел к небольшому круглому стеклянному столу, который стоял впереди могил по центру. – Когда я уберу барьер, тебе нужно будет призвать ее, там на столе, - кивнул в сторону Жэнэир, - лежит все необходимое для ритуала, можешь начинать приготовления.

Я направилась к столу, открыла мешочек, извлекла оттуда черные свечи, черный мел, небольшой кинжал. В мой первый призыв матери, с ритуалом мне помогал Нэйлас, а в этот раз я решила сделать все сама. На плитах черным мелом начертила три треугольника, скрещенных между собой линиями, после все обвела кругом. Черные свечи были расставлены на каждом конце треугольника. В прошлый раз я отрезала прядь своих волос, но в этот раз этого делать не потребовалось. Осталась только капля моей крови и заклинание, которое навсегда осталось в моей памяти.

Жэнэир продолжал что-то чертить на стеклянном столе и любопытство взяло надо мной верх. За все это время я усилено изучала руны, но все еще средне владела их знаниями. Сейчас Жэнэир выводил заклинание рунами, причем своей кровью. А когда последняя руна была выведена, он прикоснулся к своему лбу и губам, оставляя на них вертикальные кровавые линии.

- Не мешай ему, - ухватив меня за талию и притянув к себе, зашептал Нэйлас.

- У него получится? - спросила шепотом.

- Сложно сказать, я уже видел такой ритуал, и он требует огромной физической силы. Потому что необходимо оградить мир живых от завесы мертвых. Рассеивать эту завесу куда сложнее, - ответили мне шепотом.

- Думаю, тот, кто усиливает свою магию и тело запретными кровавыми ритуалами, справится, - зашипела я.

- Так вот почему от него кровью несло? – изумился Нэйлас.

- Угу.

- Эй, я вообще-то вас слышу, - рявкнул Жэнэир. – Извольте заткнуться.

Пришлось подчиниться, но я все равно пыталась заглянуть за его плечо и посмотреть. Жэнэир вытянул вперед руки и зашептал заклинание на каком-то непонятном языке. Только после каждого его слова руны загорались по кругу, а после наполнялись призрачным светом и начинали парить над его вытянутыми руками. Весь склеп наполняло призрачное эхо, огонь над потолком загорелся сильнее, факелы вспыхнули так, будто пламя превратилось в огромных разумных существ.

Я медленно отошла в сторону чтобы лучше рассмотреть его действия. Лицо Жэнэира сильно побледнело, а тот мягкий красный свет, который бликами касался его лица, придавал ему жутковатый вид. Словно тут стоит повелитель всего подземного царства, вот так он сейчас выглядел. Разноцветные глаза пылали магией, губы продолжали шептать заклинание. Руны все быстрее начали парить по часовой стрелке, пока каждая поочередно не начала разлетаться в стороны и врезаться в невидимую стену, разрывая ее и сжигая. В склепе поднялся сильный холодный ветер, а Жэнэир продолжал произносить заклинание.

Когда невидимые стены начали гореть словно бумага, воздух в буквальном смысле воспламенился. Дышать стало невозможно. Нэйлас тут же прижал к себе и выставил щит, ограждая нас от огненного воздуха, а Жэнэир продолжал стоять в огненном вихре и читать строки ритуала, будто бы пламя его не касалось. С последним произнесенным словом заклинания все резко исчезло, а на стеклянном столе появилась трещина, которая тут же загорелась и исчезла небольшим дымком. Жэнэир глубоко вздохнул, облокотился о стол и возвестил:

- Будешь должна.

- Какого? – недовольно возмутилась я.

Но когда Жэнэир начал сползать на пол, пришлось помочь ему дойти до каменного стола.

- Надеюсь, ты умеешь приносить извинения, хотя сомневаюсь что моя мать тебя простит, - проворчала я.

А вот я даже не знаю, что сейчас чувствую, ведь это она, предположительно, прокляла отца.

- А перед твоей матерью я чем провинился? Попросить прощение за то, что родился? – скептично выгнул бровь Жэнэир.

- Н-нет, - запнулась я, удивленно приподняв бровь. – За то, что посылал к ней моих марионеток и мучил! – более жестко произнесла я.