Сердце ведьмы

Стало понятно, что коротким ответом отделаться не получится. Она предложила Лёше присесть за их столик. Лучше официальное знакомство, чем неоправданная отлучка. Тот радостно согласился и заказал у бармена бутылку виски: «Надо отметить встречу!»

Дима пожал Лёше руку сдержанно, но дружелюбно, однако тень напряжения, проскользнувшая по лицу, не скрылась от её внимания. Аня слишком хорошо знала мужа: он умел сохранять самообладание в любой ситуации, но что он чувствует на самом деле? Он никогда не ревновал, дай бог, и в этот раз обойдётся.

Лёша, ничуть не стесняясь, разливал виски по бокалам и ни на секунду не умолкал. Он по-прежнему работал дизайнером, перебрался из спального района в тихий центр, но так и не обзавёлся собственной квартирой. Два раза был женат, два раза разводился.

Аня как будто попала во временной портал. Трудно было поверить, что некоторые вещи не меняются и люди могут годами сохранять привычки, взгляды, окружение. Повеяло ностальгией – с такой лёгкостью и упоением Лёша рассказывал об общих знакомых, сыпал историями о путешествиях и гулянках, делился наполеоновскими планами. Казалось, будущее стелило перед ним красную дорожку, слепило софитами и приветствовало аплодисментами. Это было заразительно, хотелось поддаться его беззаботности, смеяться и мечтать о несбыточном.

Дима проявлял чудеса дипломатии: кивал, переспрашивал, интересовался, при этом ни слова не говоря о себе. Аня вздохнула с облегчением, когда поняла, что поддерживать разговор не придётся – Лёше это было не нужно. Проглотив очередную порцию виски, он провозгласил:

– Пора вернуться на танцпол. Пошли, ребята!

– Вперёд, – ответил Дима, кивнув на Аню. – Я слишком стар для этого.

Помедлив, она поцеловала мужа в щёку и поднялась с места.

– Хороший мужик. Я не ожидал, что ты выдержишь всё это: переезд, жизнь в деревне… Но за ним как за каменной стеной, да? Рад за тебя, – вынес вердикт Лёша, когда они смешались с танцующей толпой.

И снова время полетело незаметно. Детский восторг обуял Аню, как будто она нарушила все мыслимые правила и осталась безнаказанной. К середине ночи мышцы начали гудеть, а голова кружиться. Уставшая, пьяная, счастливая, Аня попрощалась с Лёшей и предложила Диме поехать в отель.

В тёмном номере она повисла у него на шее и обсыпала поцелуями.

– Прости, тебе было ужасно скучно, но я так хорошо провела время. Спасибо за терпение!

Дима взял её за запястья и оторвал от себя. Она не видела его взгляда и выражения лица, но чётко уловила волну едва сдерживаемой ярости. Аню словно обожгло. Отпрянув, она с дрожью в голосе спросила:

– Что случилось?

– Ничего. Я чертовски устал. Давай спать.

Не включая свет, Дима разделся и рухнул на кровать. Аня последовала его примеру. Сил на разговоры не было. В голове гудела пустота, но, несмотря на вспыхнувшее чувство тревоги, она моментально погрузилась в крепкий сон, успев поймать лишь одну спасительную мысль: завтра они вернутся домой, и всё будет хорошо.

Сердце волчицы

Слабый ветерок ласкал лицо и играл чёрными распущенными волосами. Кара быстро шла по улице, пружиня по асфальту кроссовками на толстой подошве и то и дело поправляя полы расстёгнутого плаща. По вечерам ещё было прохладно. Дома, в горах, ночи обладали ярким характером: тёмные, хоть выколи глаз, сочные, плотные. Здесь, в городе, сумрак сгущался лишь в подворотнях, но дороги, тротуары и дворы всегда подсвечивались фонарями, окнами домов, вывесками магазинов. Именно поэтому свет луны не достигал земли – её попросту никто не замечал.

Кара подняла лицо к небу и резко затормозила. Похожие на серую вату облака расступились, и идеально круглый жёлтый глаз уставился прямо на неё. Она глубоко втянула воздух тонкими ноздрями, как волчица, почуявшая запах свежей крови. Дима. Он рядом. Не может быть! Образ худого, гладко выбритого мужского лица с резкими чертами и серыми, как хмурое небо, глазами встал перед ней. Кара вздрогнула от укола в сердце и заспешила дальше, отгоняя воспоминания.

Серая панельная девятиэтажка, металлическая дверь, подъезд с голубыми стенами, застоявшийся запах чужих жизней. Шесть ступенек до пролёта на первом этаже, ещё шесть шагов до квартиры слева. Привычным движением повернув ключ в замке, она оказалась внутри. Не включая свет, скинула кроссовки, повесила на крючок плащ, бросила сумку на тумбочку и прошла на кухню. Открыла кран и долго сливала воду – всё равно тёплая. Потеряв терпение, она наполнила стакан и с отвращением сделала глоток. К этому вкусу затхлости и хлорки невозможно привыкнуть – ни один фильтр не помогает, а вода в бутылках из магазина всё равно что мёртвая.

Кара надеялась, что жизнь в городе всё изменит, но главное – задушит шевеления души. Она не хотела слышать внутренний голос, видеть странные образы, предчувствовать наступление бед. Никому не желать ни плохого, ни хорошего, просто раствориться в толпе, затеряться среди каменных домов – неужели это не сработало?