Сердце ведьмы даром

Когда в дверь застучали во второй раз, я уже выходил из душа. Сыто опустошенный. Эмоции не давили, напряжение не гудело, организм не страдал в ломке.

Сегодня суббота, а, значит, прийти мог Дюк, мой приятель по Академии, или Шрахт, мой спарринг-партнер на ближайшую неделю.

Время обеда – как раз подходящий момент, чтобы закинуться в компании парней съестным. Потом можно размять мышцы и организовать себе вечер по интересам. Настроение как раз такое, соответствующее, когда интересно все и всякая.

С расплывшейся от удовольствия рожей я открыл дверь.

…Какого вурдалака она здесь?!

Глава 6. Сэдрик Файт

Сиола, как всегда, была изящна и элегантна.

Русые длинные пряди, завитые в крупные локоны, мягко обрисовывали ладную фигуру. Аккуратные кукольные губы, искусно подчёркнутые ярко-красной помадой, придавали вид соблазняющий и вместе с тем держали на расстоянии тех, которым эта девушка была не по зубам.

Огромные синие глаза, умело оттененные аквамариновым платьем, целомудренным и вместе с тем кокетливым, смотрели на меня с удивлением и жадным интересом.

Ах да, я же только из душа!

Это объясняет пристальное внимание девушки.

При всей нашей многолетней "близости" я держался с ней официально и строго в рамках этикета. Руки не распускал, непристойностей не позволял, разговоров о большом и светлом чувстве избегал – это за меня успешно делали главы обоих семейств.

Сейчас во время учёбы мы встречались с Сиолой либо где-нибудь в публичном месте (как можно более публичном) на территории академии, либо выбирались в город на очередное светское мероприятие: открытие выставки, посещение музея, ужин в ресторане.

Если по началу я ещё имел желание выстраивать с девушкой отношения, интересоваться ее желаниями, делиться с ней важными для меня соображениям, то теперь меня спасала либо болтовня самой Сиолы, либо отсутствие необходимости говорить – в этом плане мы много времени проводили за просмотром театральных премьер, балетных постановок, концертов и кинофильмов, хотя к подобным жанрам искусства я был абсолютно равнодушен.

Однако, из двух зол выбирают меньшее.

…Мысль мелькнула, я моргнул и разорвал удерживающую взгляды струну.

Сиола засмущалась и отвела глаза в сторону.

За моей спиной скрипнула кровать.

Оп-па… Про близняшек-шестикурсниц я совершенно забыл.

Кукольные губы изобразили нерешительное "О", синие глаза округлились ещё больше прежнего, потемнели и будто сковались льдом.

Маленький наманекюренный пальчик с красными коготками трясущимися движениями попытался обратить мое внимание на происходящее на заднем плане.

Да я, в общем-то, в подсказках не нуждался, все было понятно.

Неясными оставались лишь последующие реакции Сиолы, раньше в таких ситуациях мы не оказывались.

– Рикки?.. – вырвалось сиплое из ее точеного горла.

Я недоуменно приподнял бровь. Анализировать и предугадывать происходящее желание отсутствовало, организм по-прежнему пребывал в сыто-разморенном состоянии.

И это ее "Рикки"!.. Как к псу обращается!

Аррррр!.. Бесит!..

Девушка схлынула с лица, отшатнулась назад, словно уклоняясь, убегая, но тут же дернула себя вперёд, возвращая на место.

– Рикки?! – второе обращение вышло требовательным окриком на повышенном тоне.

Я дёрнул губы в гореусмешке: а вот уже эти интонации были мне прекрасно знакомы, столько лет рядом с Асаланом Римсом не прошли ни для нее, ни для меня мимоходом.

– Рикки… – звучит разочарованное.

Впрочем, я не ведусь.

Да, я такой, Сиола.

Ты сама пришла, когда я тебя не звал.

Какого дохлого вурдалака ты вообще припёрлась в мою комнату?!

Нарушила установленные правила, вот и получай!

Из солидарности  с моими думами тяжелые капли первых слез сорвались с темных ресниц, завибрировал подбородок, алые губы поплыли кривыми линиями.

Девушка заплакала тихо-тихо.

И это отозвалось болезненной горечью. Даже сквозь очерствевшую броню, плотными костными наростами укрывшую мое сердце, я ощущал давящее смятение эмоций Сиолы.

И мне было ее жаль…

По-хорошему, никто не заслуживает такого бестактного обращения с собой, такого наплевательского отношения к себе и такого лютого невыношения себя же.

Сиола этого не заслуживала. Не она была инициатором нашей гнусной связанности.

Сама девчонка ничем особым передо мной не провинилась, ведь истинные причины моего нахождения рядом с ней от нее, конечно же, скрывались, как и утаивались особенности девичьего организма. Поэтому мое внимание к своей персоне Сиола всегда считала абсолютно искренним.

Все же сейчас я поступал, как выдающаяся свинья…

И цирк этот пора было уже прекращать.

Следует извиниться, поддержать, объясниться.

Позаботиться, в конце концов, о девушке в непростом состоянии.

В общем, повести себя по-мужски, а не из роли ненавидящего мир неудачника.

И я только собирался сделать шаг к Сиоле, как она резким движением размазала поплывшую косметику по лицу, выдохнула: "Все кончено", судорожными движениями стянула фамильное кольцо Файтов и, сунув мне в руку, помчала прочь.

До конца коридора, за поворот и дальше вниз по лестнице.