Сердце ведьмы

— Я не знаю вас и понятия не имею, откуда, черт возьми, вы знаете меня. Но что вам известно о Кейни? Где он?

— Он мертв.

— Как?

Мужчина вздохнул и подошел ближе.

— Я убил его. С твоей помощью. Меньше часа назад. А потом ты сказала, что любишь меня.

Равин покачала головой.

— Вы сумасшедший.

— Возможно. Потому что я знаю, кто ты на самом деле, и это не похоже ни на что из того, что я видел и знал когда-либо. Однако я готов рискнуть.

— Ты знаешь, что я…

— Ведьма? Да. Я недавно узнал об этом и согласен, в это сложно поверить, но я только что подрался с колдуном, чтобы спасти тебя, поэтому мне придется признать этот факт. Кейни сказал, что ты будешь свободна, но забудешь меня. Я не поверил ему, потому что убежден: наша любовь сильнее любых проклятий. Как этот мир вообще сможет существовать, если темные силы будут сильнее любви? Не думаю, что я хотел бы жить в таком мире. — Он взял ее за руки и попытался заглянуть девушке в глаза. — Ты должна вспомнить.

Сквозь тонкую ткань халата его прикосновения показались Равин такими волнующими. Она вырвалась.

— Отойди от меня. Сейчас же, — приказала она низким голосом.

Боль отразилась в глазах мужчины.

— Ты действительно не помнишь. Ничего.

Равин вздернула подбородок и высвободила руки.

— Пожалуйста, просто уйди. Последние несколько недель были сущим адом, и я не знаю, кто ты. Единственное, в чем я уверена, — ты смертный. И мне сложно представить, чтобы я любила тебя. Но если это так… честно говоря, я не хочу даже вспоминать. Не хочу знать тебя. Мне нужно побыть одной. — Устало подняв руку, она убрала волосы с лица и добавила слабым голосом: — Пожалуйста.

Ник внимательно на нее посмотрел. Неожиданно его лицо смягчилось. Казалось, Ник принял какое-то решение. Он кивнул.

— Так тому и быть, — произнес он печальным голосом. Затем тяжело вздохнул. — Хорошо. Сейчас я уйду. Не хочу, чтобы ты ненавидела меня. Я дам тебе немного времени, потом поговорим. Ты жива. С тобой все в порядке. А это самое главное. Этого достаточно. — Он еще секунду посмотрел на нее и сказал: — На данный момент этого должно быть достаточно.

Он повернулся и направился к двери. Равин с замершим сердцем ждала, когда он уйдет. Ник остановился и потер ссадину. Равин видела, как затряслись его плечи, затем он повернулся и прорычал:

— Ни черта не достаточно.

Ник шагнул к ней. Равин подняла руки в его направлении, но прежде чем она успела что-то предпринять, Ник взял ее ладони в свои.

— Этого не достаточно, — выдохнул он. — Может, я и эгоист, но я не хочу потерять тебя снова. Не знаю, что может случиться, когда я закрою за собой дверь, но я не хочу рисковать. Я усвоил урок: больше никогда не отворачиваться от того, кого люблю. Я так долго страдал, пока не встретил тебя, даже забыл, как это — чувствовать себя счастливым. И я знаю, что ты чувствовала то же самое. Не хочу снова возвращаться к этому. И не позволю тебе.

Равин была так поражена этими неожиданными словами, что вначале даже не шелохнулась и не высвободила рук, пока он говорил. Почему-то она знала, что этот человек не обидит ее. И она уже не хотела причинить ему боль, смертный он или нет. Кто-то и так уже сделал это.

Мужчина умоляюще посмотрел на нее и сказал:

— Ты обязана вспомнить, Равин. Обязана.

— Ничем не могу вам помочь, — мягко сказала она. — Мне жаль. Я вас не знаю.

— Знаешь. — А затем произнес более настойчиво: — Ты знаешь меня. — И с этими словами он взял ее руку и приложил к своей груди, к своему сердцу.

Первая реакция Равин была настолько неожиданной, что поразила ее саму: ее охватила страсть. Желание было таким сильным, что у нее закружилась голова. Равин убрала пальцы с его крепкой теплой груди, и слабый стон сорвался с ее губ. Колени подкосились от взгляда в это лицо, которое находилось сейчас так близко.

В замешательстве она сдвинула брови и открыла уже рот, чтобы запротестовать, но неожиданно появились какие-то образы, сменяя друг друга. Такие яркие и реалистичные. Это были воспоминания, а не иллюзии.

Первый раз, когда она увидела Ника — эти глубокие голубые глаза, белые зубы, выделяющиеся на фоне темной щетины…

Как он успокаивал ее на полу в кухне, когда она рыдала после смерти Сорины…

Первый раз поцеловались…

Последний раз, когда они поцеловались и Ник принес себя в жертву, чтобы спасти ее…

— Ник, — выдохнула она.

Слезы сдавили ей горло.

— Ты вспомнила? — спросил он осипшим голосом.

Не убирая руки с его груди, Равин провела кончиками пальцев другой руки по его раненому лицу.

— Ты мог уйти, — мягко сказала она. — Но ты сражался за меня. Ты поставил меня и любовь ко мне выше собственной жизни.

Смертный проявил большую силу характера, чем самые могущественные ведьмы, которых она когда-либо знала. И не просто смертный. А ее смертный. Ее Ник.

— Господи, Равин!