Сердце Великана

Полковник оказался в сложном положении. Двое не могли говорить правду. Один из них врал. И вопрос кто врет внезапно стал самым важным на повестке. Две картины, абсолютно противоположные друг другу. Он и без разведчика с его фантастическими рассказами про безэлектрическую Японию не очень-то поверил бы в эту историю. Но тут еще больше все усложняло как раз его наличие. Долгие размышления, перекрестные допросы, пытки. Никакой моральной проблемы с этим Есельский не испытывал. На кону было поставлено нечто больше чем его угрызения совести. И ничего. Рыжий ни разу не споткнулся, не забыл, не переврал. Выкладывал все на духу. И проверки записи предыдущих допросов только подтверждали это. Даже под пытками давал свою версию. Мелкий разведчик же сдавал. Путался и иногда противоречил себе. В конце третьей недели совсем скис. И хотя его история звучала для полковничьего слуха более приемлемой — героическое сопротивление всегда более приемлемо для уха военного — Есельский был в страшных сомнениях. Постепенно переходя к тому, что рыжий может говорить правду. Это не означало, что он ему совсем верил: «Фиг этих натовцев знает!» Но определенно он охладел к первому пленнику. Враль, коллаборационист, подосланный пришельцами?

Существование коллаборационистов полковник вполне допускал. В отличии от седьмого отдела противодействия о существовании которого он узнал от разведчика, он был наиболее близок к картине действий пришельцев. Абсолютный рациональный холодный, бездушный расчет с ловушками за каждым поворотом — это была психология пришельцев. Есельский и сам был таким. До мозга костей. Его идеалом правителя был Иосиф Джугашвили, которого еще называют Сталиным. Даже трубка, которую он крутил сейчас в зубах размышляя, была неким символом для него. Времена же он считал, как раз такими, когда был нужен такой типа правителя. Готового пожертвовать чем угодно, чтобы спасти остальных. Но нынешняя ситуация с пойманными резидентами была патовой. Он должен был решиться. Кого-то их этих двоих надо было устранить. Казнить как шпиона. И он не имел права ошибиться. Как и слишком тянуть с этим. От этого зависела жизнь базы. Если он казнит не того, то подвергнет риску последние остатки человечества на материке.