Сердце воина

Но увы, безоружному и искалеченному, ему не выдержать схватки. Зачем было уступать Эплину? Впрочем, как ни твердил внутренний голос, что Малькольм зря тратит время и должен бежать, пока не поздно, он упорно ехал вперед. Сколько же еще продираться сквозь заросли, прежде чем откроется место, где можно будет лечь и уснуть, не опасаясь, что ему перережут глотку во сне? Враги находились поблизости, Ариэлле и Кэтрин угрожала смертельная опасность. Малькольма ничто не располагало ко сну.

До чего же хитер Родерик, размышлял он, злясь на себя за глупость. Каких усилий стоило Малькольму превратить замок Маккендриков в неприступную крепость! Изучив его весь, до последнего камешка, Малькольм укрепил все, что поддавалось укреплению. Каждое утро он вставал ни свет ни заря, пренебрегая усталостью и похмельем, и упорно тренировал всех жалких волынщиков, жонглеров, акробатов, рифмоплетов… Как ни удивительно, они превратились в воинов. Да, в отличие от настоящих солдат у них не поднялась бы рука разить и калечить противника, но все же это были отважные мужчины и женщины, готовые защищать свои дома и родных. Он трудился не ради золота, хотя на его блеск сперва и польстился. Малькольм искупал вину перед Ариэллой, которую однажды непростительно подвел. Потом, узнав, что она жива, он стал еще усерднее трудиться во имя безопасности Маккендриков, ибо понимал, что клану из-за девушки угрожает смертельная опасность. Не щадя сил, Малькольм проверял, нет ли брешей в стенах, занимался с учениками, заключал союзы с соседними племенами. Казалось, было сделано все, чтобы Маккендрики выдержали нападение.

Но, как выяснилось, он предвидел не все. Родерик, захватив Кэтрин, принудил Ариэллу к покорности.

Малькольм забрался в густую чащу и увидел высоко над головой тесно сомкнувшиеся кроны деревьев.

Землю покрывали мох и папоротник. На первый взгляд здесь было сухо. Решив, что лучшего места не найти, он с облегчением опустился на мягкую землю, прислонился к стволу и задумался над тем, удастся ли ему уснуть. Мысль о сне казалась нелепой, однако ничего иного не оставалось. Малькольм сложил руки на груди, закрыл глаза и приказал себе успокоиться.

Вскоре он ощутил на себе чей-то взгляд. Открыв глаза, Малькольм инстинктивно потянулся за кинжалом, но не нащупал ничего, кроме складок накидки. Ведь он пришел в этот лес безоружным!

В нескольких футах от него стоял волк. Глядя на мощного хищника, Малькольм шарил по земле, пытаясь найти палку или камень. Но не нашел ничего. Волк сделал шаг к нему. Малькольм напрягся, готовый защищаться. Зверь сделал еще шаг. Заметив, что зверь хромой, Малькольм ощутил жалость к нему. Янтарные глаза хищника выражали не угрозу, а усталость и любопытство.

«Я схожу с ума!» – решил Малькольм. С чего он вообразил, что дикий зверь не разорвет его в клочья? Однако волк не прыгнул на Малькольма, а лег, положил голову на передние лапы и издал долгий стон.

Как ни странно, страх Малькольма исчез. Он почувствовал себя рядом с волком спокойно, словно зверь пришел оберегать его. Малькольм тоже вздохнул и закрыл глаза. Несмотря на полный упадок сил, он почему-то радовался, что хищник устроился на ночлег поблизости. Малькольм расположился поудобнее, прислушался и тут же впал в глубокое забытье.

В его сон ворвался крик Ариэллы. Открыв глаза, Малькольм увидел охваченную пламенем бревенчатую башню; от нее валил в небо черный дым, на землю сыпался густой пепел. Малькольм вскочил и хотел было пуститься бегом, но ноги, словно налитые свинцом, отказывались повиноваться. Когда он наконец добрался до горящей башни, она стала рушиться на глазах, обдавая его жаром. Малькольм пинком распахнул дверь и вошел внутрь, задыхаясь от гари. Из глаз потекли слезы, кожу опалило огнем, но он упрямо взбирался по лестнице, зная, что языки пламени отрезают ему путь назад. Надо найти Ариэллу и вынести ее из огня – или умереть вместе с ней!

На втором этаже Малькольм увидел три двери. Из-за каждой его звал голос Ариэллы. Немного подумав, он бросился в третью дверь и увидел Ариэллу. Огонь уже лизал подол ее белого платья. Малькольм подбежал к ней и вытащил из адского пламени, тут же охватившего дверной проем. Оба оказались в западне. «Неудача!» – пронеслось у него в голове, и он опустился вместе с ней на пол – почему-то каменный.