Сердце волка

Если бы Висслер был хотя бы наполовину таким профессионалом, каким его считал Штефан, то он, черт возьми, наверняка уже догадался бы, что у них нет детей, и, возможно, даже понял бы почему. Тем не менее Штефан спокойно покачал головой и сказал:

— Нет.

— Вот-вот прилетит вертолет. — Висслер сменил тему разговора. — Я его уже почти слышу.

— С этим ребенком что-то связано, ведь так? — неожиданно спросил Штефан.

При этом он посмотрел Висслеру прямо в глаза, однако американец либо в совершенстве владел своими эмоциями, либо действительно не знал, что имел в виду Штефан. Появившееся на его лице вопросительное выражение выглядело абсолютно естественным.

— О чем вы?

— Я не слепой, Висслер, — Штефан был необычайно серьезен, хотя мысленно и спрашивал себя, не выглядит ли он сейчас смешным, — и не глухой. И помню то, что вы говорили раньше. Вы про эту девочку что-то знаете.

Висслер еще секунды две-три продолжал изображать искреннее удивление, но затем, почему-то сначала бросив быстрый взгляд на Ребекку, сказал Штефану:

— Не про этого ребенка, а про таких детей, как он.

— Что означает «таких детей, как он»?

Висслер пошарил быстрым и нервным взглядом по небу над рекой и лишь затем ответил:

— Это всего лишь слухи. Так, глупая болтовня! Во всяком случае, я придерживался такого мнения вплоть до последних событий. Помните, что я вам рассказывал об этой долине и о местных жителях?

— Кое-что помню, — насмешливо сказал Штефан.

— Местные жители — очень суеверные люди, — продолжил Висслер. — Они хоть и христиане, но, знаете ли, это не мешает им верить в призраков и злых духов. Да и вообще во все то, над чем мы, цивилизованные люди, смеемся, — в чертей, вампиров, ведьм, оборотней…

— Понятно, — произнес Штефан с сарказмом. — Вы хотите сказать, что мы как раз и наткнулись на семейку оборотней?

— Нет, — Висслер говорил уверенно. — На жертву для оборотней.

— Что?!

Висслер решительно закивал головой.

— Да, именно так! — заявил он. — Я вам тогда еще не все рассказал про Волчье Сердце. Думал, что это не так уж важно. Однако главное во всей этой истории то, что местные жители по-настоящему верят, будто в этой долине живут оборотни.

— Это просто смешно! — воскликнул Штефан.

— Конечно! — согласился Висслер. — Для нас, для вас, для меня и для всего так называемого цивилизованного мира, находящегося очень далеко отсюда. Но не для местных жителей. Они уже сотни лет живут рядом с этой долиной и в течение столетий верят в подобные вещи. У них своего рода… договор.

— Договор?

Хотя Штефан уже понял, к чему клонит Висслер, сама мысль об этом показалась ему такой чудовищной и невероятной, что ему просто не хотелось в это верить.

— Они дают волкам то, что те хотят, а волки в свою очередь не трогают их.

Штефан недоверчиво посмотрел на американца:

— Вы… вы хотите сказать, что они приносят им в жертву своих детей?

Он невольно произнес эти слова громче, чем хотел, и тут же испуганно оглянулся и посмотрел на Ребекку. Она стояла всего в нескольких шагах от них, однако все ее внимание было сконцентрировано на ребенке, а потому она, по-видимому, не слышала их разговора. И слава Богу!

— Не всех своих детей, — ответил Висслер. — Лишь некоторых, да и то в строго определенные моменты. Впрочем, ничего более конкретного я не знаю. Я, в общем-то, еще несколько минут назад считал все это вымыслом, но теперь… Я слышал, что в одну из ночей — раз в году — они приносят ребенка к границе долины, откуда его забирают волки.

— Но это же…

— Варварство? — перебил его Висслер и тут же кивнул. — Безусловно! Еще какое варварство! Сейчас хоть и XX век, но время человеческих жертвоприношений, похоже, пока еще не кануло в Лету.

Штефана так и подмывало сказать, что Висслер тоже имеет самое непосредственное отношение к подобным жертвоприношениям, так что пусть не скромничает, однако он все-таки сдержался. Мало того что эта история шокировала Штефана — она сделала их положение еще более сложным.

— Моя жена не должна об этом узнать, — предупредил Висслера он. — Вы меня поняли?

Прежде чем ответить, Висслер бросил на Ребекку долгий задумчивый взгляд.

— Думаю, что понял. — Он кивнул. — Вертолет уже близко. Слышите?

Штефан прислушался, но Висслер, по-видимому, обладал гораздо более тонким слухом, и прошла почти минута, прежде чем Штефан наконец-то различил среди тихих лесных шорохов и завывания ветра новый звук — хотя и еле слышный, но уже распознаваемый шум вертолетного винта.

— Пора! — решительно сказал Висслер. — Пойдемте!

Они вышли из-за деревьев на открытое пространство. Штефан внезапно снова почувствовал, каким ледяным был ветер. А еще ему пришло в голову, что в своей темной одежде он был прекрасной мишенью на фоне покрытого ослепительно белым снегом берега речки. Хотя, не считая убитого волком солдата, русские пока никак себя не проявили, это отнюдь не означало, что они не находятся где-нибудь рядом.