Сердце Запада

Когда они добрались до рудника «Четыре вальта», Клементина Маккуин уже стояла под надшахтным копером. Утренняя смена поднималась на поверхность в клетях, а обеденная как раз ожидала своего спуска. Должно быть, Клементина попросила подручного задержать всех приходящих и уходящих мужчин, поскольку белобрысый мальчишка бегал от шахтера к уборщику породы, а от того к установщику крепи и каждому что-то говорил, после чего рабочий поворачивал голову, чтобы посмотреть на миссис Маккуин. Металлическая платформа над шахтным стволом и все пространство рядом были уже заполнены кабельными катушками и бобинами, ящиками с лопатами, молотами и бурами, и саморазгружающимися вагонетками, доверху набитыми динамитом и деревянными балками.

Когда в надшахтном здании собралось множество потных и вонючих рабочих, в помещении запахло как в конюшне, полной мокрых псин. Карбидные лампы на шляпах шахтеров отбрасывали лучи света в мутную дымку. Ханна задалась вопросом, как Клементина собирается перекричать звон колокола, стук клети, шум сбрасываемой в бункер руды, ритмичное биение штока поршня и шипение пара из котлов.

Клементина взобралась на пустую кабельную катушку. Миссис Маккуин возвышалась надо всеми, стоя с высоко поднятой головой, словно королева, намеревающаяся обратиться к своим подданным.

Хорошо зная подругу, Ханна понимала, что Клементина словно в мантию куталась в кокон хороших манер, только когда испытывала сильный страх. Но люди обычно находили эту повадку отталкивающей, принимая застенчивость Клем за высокомерие и, возможно, стыдясь рядом с ней собственного невежества и недостатка воспитания. По крайней мере Клементина не выглядела сегодня по-бостонски — она была растрепанной и грязной, словно только что спустилась с гор.

Едва Ханна и Эрлан приблизились к самодельной платформе, Клементина увидела подруг. Ее лицо на мгновение озарила ослепительная улыбка, и напряженность отчасти покинула ее плечи. Шахтеры тоже заметили двух других женщин, и приглушенный шум голосов возрос с тихого гудения до жужжащего гула. Даже шарманщик и продажные девки не околачивались поблизости во время пересменки.

– Они разгоряченные, как январская печь, – сказала Ханна на ухо Эрлан. – Наверняка не захотят ее слушать.

Эрлан поставила Сэмюэла на землю и крепко взяла сына за руку. Беспокойство в ее глазах усилилось.

– Может, нам стоит попробовать отговорить ее.

– Ты знала кого-нибудь, мужчину или женщину, упрямее, чем Клементина Маккуин, когда та за что-то всерьез возьмется? Я только беспокоюсь, что наше с тобой присутствие принесет больше вреда, чем пользы, ведь ни одна из нас не достойна стоять среди этих почтенных горожан.

– Милостивые Боги. – Эрлан дотронулась до высокого жесткого воротника. – Мне кажется, будто у меня на лбу клеймо даосского монаха. Но Клементина сказала, что боевой клич должен исходить от нас, женщин. И пока что мы трое — единственные, кто готов призвать на борьбу.

– Полагаю, ты пра... О, Боже. К слову о милости Божьей, глянь-ка, кто здесь.

Эрлан проследила за взглядом Ханны, направленным в сторону мужчины, который прислонился к одной из железных стоек шахтного копера. Глубоко надвинутый потрепанный стетсон скрывал его лицо.

– Разве это не брат ее мужа? – Эрлан наморщила лоб. – Это хорошо, что он здесь?

При виде темного дерзкого лица Зака Рафферти глаза Ханны на мгновение подернулись слезами, а сердце сжалось от горькой боли. Вот она и столкнулась с мужчиной, в которого давным-давно была безумно и безнадежно влюблена. С такого расстояния было трудно разглядеть как следует, но Зак выглядел потрепанным. И более закаленным, если такое возможно.

– Может, и хорошо, – срывающимся голосом ответила Ханна. – А может, и чертовски плохо. С таким сладкоречивым и похотливым негодяем, как Рафферти, никогда и ни в чем нельзя быть полностью уверенной.

Если Клементина и знала, что деверь здесь, то виду не подавала. Она кивнула подручному, который коротко дунул в свисток, обычно сигнализирующий об окончании смены, и тем заставил шахтеров смолкнуть.

– Господа, – четко произнесла Клементина. – Я хочу поговорить с вами о том, как шахта «Четыре вальта» отравляет наши жизни.

– Давай, дорогая, – пробормотала Ханна себе под нос, – зарой эту дыру. – Ее взгляд пробежался по шахтерам. Миссис Йорк заметила стоящего на задах толпы Дрю Скалли. Его поза была спокойной, но настороженной. Сердце Ханны прыгнуло прямо в горло, и тепло разлилось по всему телу, будто она разом скользнула в горячую ванну. Ханна задалась вопросом, настанет ли когда-нибудь такой день, когда она не будет реагировать на Дрю так, как при их первой встрече.

И в этот момент Скалли заметил Рафферти: мужчины с опаской зыркнули друг на друга, словно два лося-самца, решающие, стоит ли им бодаться или лучше разойтись миром. Затем маршал нашел взглядом Ханну. Она послала Дрю неуверенную улыбку, на которую любовник не ответил.

Сердитый рев прервал мысли Ханны, и внезапно она поняла, что пропустила большую часть сказанного Клементиной.