Сердце Запада

Китаянка восхищенно смотрела на фотографию в серебряной рамке. На ней Эрлан была в своем свадебном платье с летящими журавлями, ее черты лица казались такими застывшими, будто она облачилась в оперную маску, а рядом с ней стоял лавочник Ву в своем чужеземном пальто с раздвоенным хвостом. С виду он был доволен своей невестой, но ведь это было до того, как она приставила нож себе к шее.

– Знаешь, Клементина, – сказала Ханна, – тебе бы почаще фотографировать людей на свадьбах, да и при других знаменательных случаях, ну, на именинах и прочих праздниках. А потом продавать снимки. Представь, сколько милых дамских мелочей ты могла бы накупить на собственный небольшой заработок.

Клементина сложила оберточную бумагу в идеальный квадрат и положила ее на столик рядом с пустым стаканом.

– Гордость никогда не позволит Гасу смириться с тем, чтобы его жена работала, дабы позволить себе какие-то удовольствия, по его мнению, он сам должен обеспечивать все мои нужды.

Ханна фыркнула.

– В большинстве случаев я не вижу, чтобы он обеспечивал тебя даже самым необходимым, не то что всем нужным. И не заметно, чтобы его гордость избавляла тебя от этой каторжной работы на ранчо.

Клементина бросила на подругу жесткий взгляд.

– Не начинай, Ханна. Гас добр ко мне. Ты знаешь, что так и есть.

Миссис Йорк пожала плечами, подняв подбородок, словно, как подумала Эрлан, кутаясь в изодранный соломенный плащ гордости.

– Если тебе понравилась фотография, Эрлан, – оттаяла Ханна, – Клементина может сделать еще одну, чтобы ты отправила ее своим родственникам в Китае.

Эрлан не могла поднять глаза и посмотреть на женщин. Если она хочет стать им подругой – о, ей этого очень-очень хотелось! – они должны узнать о ее позоре и принять ее, несмотря ни на что.

– Благодарю вас за столь любезное предложение, но у меня не осталось семьи в Китае. Мать умерла, а отец отказался от меня. – Эрлан положила ладони на бедра и заставила себя поднять голову, чтобы встретиться с собеседницами взглядом. – Он продал меня работорговцу в Фучжоу за сто таэлей серебра.

– Но почему же он так поступил? – Внезапно Клементина оказалась на стуле рядом с ней и схватила ее за руку. Эрлан почувствовала силу ян, дух воина, и слегка успокоилась.

– Моя мать носила зеленую юбку наложницы, но тем не менее отец почтил ее, не отослав с глаз долой, когда она родила ему бесполезную дочь. Но вместо того, чтобы отплатить за его доброту почитанием и полным послушанием, мать обесчестила дом По и навлекла позор на предков тем, что легла... с другим. Ей была предложена алая петля, и она запятнала чистоту своего духа, по трусости не использовав эту петлю. Отец был вынужден заживо заколотить её в гробу. Ее позор стал моим позором. Ее бесчестье – моим бесчестьем.

Вздрогнув, Ханна резко втянула в себя воздух.

– Боже, это самый варварский поступок, о котором я когда-либо слышала.

Aйя, этот горький виски что-то сделал с языком Эрлан. Она хотела поведать о себе кое-что, но не выкладывать все подряд. Китаянка посмотрела на свою ладонь, все еще крепко сжатую изящными белыми пальцами Клементины. Ханна подошла и, встав рядом со стулом Эрлан, положила руку ей на плечо.

– У тебя в Китае остался ухажер? – мягко спросила миссис Йорк.

– Ухажер?

– Молодой человек, который тебе нравился. Кто-то, за кого ты надеялась однажды выйти замуж.

– В Китае не бывает ухажеров. Браки устраивает Тай-Тай – Первая Жена. Девушка не видит своего мужа до того момента, пока они не поженятся и он не поднимет ее красную вуаль.

Ханна издала смешок.

– Бьюсь об заклад, веселенькие брачные ночи получаются.

Эрлан прикрыла улыбку рукой.

– Конечно, мы все говорим, что хотим лишь мужа с добрым сердцем, но на самом деле ни одна девушка не желает найти под шелковыми простынями брачного ложа старый сморщенный отросток, который не сможет поднять даже сильный ветер. Каждая невеста с нетерпением ждет мужа с длинным толстым стержнем, дрожащим от возбуждения, как волшебный жезл.

Улыбка Эрлан померкла, когда она заметила изумление на лицах собеседниц. Стыд вспыхнул в груди. Она чувствовала себя канатоходцем, пытающимся, балансируя, продвигаться вперед сквозь обычаи этой дьявольской страны.

– Я обидела вас.

Ханна фыркнула и хрюкнула, будто пытаясь сдержать смех. А затем из ее горла вырвался громкий хохот, и к ней присоединилась Клементина. Две инородки посмотрели друг на друга и залились пуще прежнего.

Ханна схватилась за живот.

– Ох, Клементина, только представь. Дрожит, как волшебный жезл!

Когда ей удалось восстановить дыхание, она спросила:

– А что, если девушка не готова выйти замуж?

Эрлан была рада, что, похоже, не выставила себя полной дурочкой.

– Вступление в брак и рождение детей – в этом и заключается женское счастье. Конечно же, мужа находят не каждой девочке. Если клан беден и в нем много дочерей, самых младших зачастую продают в наложницы или отправляют в дома досуга, чтобы те стали девочками для удовольствий.