Сердце зимы

– Все в порядке? – спросил Ванин, когда Мэт спешился и отдал ему поводья Типуна. Начал накрапывать дождь, с неба падали холодные тяжелые капли, и сул’дам стали торопливо загонять своих подопечных под крышу, чтобы те не промокли. Кое-кто из дамани смеялся, и у Мэта от этого звука стыла в жилах кровь. Ванин не дал никому повода задуматься, почему они вдвоем с Мэтом стоят под дождем и о чем-то разговаривают: толстяк наклонился, согнул левую переднюю ногу Типуна и принялся рассматривать копыто. – Вид у тебя какой-то осунувшийся, не такой, как обычно.

– Да нет, все прекрасно, – ответил Мэт. Ногу и бедро его терзала боль, но он не обращал внимания ни на нее, ни на начавшийся дождь. О Свет, если Теслин сломалась... – Только не забудь. Услышите ночью во дворце крики или еще какой тревожный шум – вы с Гарнаном не мешкайте. Ноги в руки, и скачите прочь. Потом отыщете Олвера. Он будет...

– Да знаю, где будет постреленыш. – Отпустив ногу Типуна и выпрямившись, Ванин сплюнул через щель в зубах. Капли дождя сбегали по его лицу. – Гарнан не такой дурень, чтобы одному сматываться, а что надо делать, я знаю. Ты поосторожней со своей шкурой. И пусть не подведет тебя везение. Пойдем-ка внутрь, малыш, – обращаясь к Типуну, добавил он гораздо более теплым тоном. – Я тебе припас хорошего овса. И себя не забыл – меня ждет отличная горячая рыбка.

Мэт понимал, что и ему поесть не помешало бы, но у него было такое чувство, словно он проглотил камень, и в животе больше нет места. Приковыляв обратно в покои Тайлин, он швырнул мокрый плащ на стул и какое-то время стоял и смотрел в угол, где рядом с луком со снятой тетивой стояло копье с черным древком. Ашандарей Мэт планировал забрать в последний момент. Он не хотел, чтобы его заметили с копьем раньше того времени, когда Высокородные будут смотреть уже десятый сон, как и слуги, а бодрствовать останутся только караульные у ворот. Он не желал рисковать. Даже те Шончан, что звали его Игрушкой, не были слепцами и могли увидеть его, идущего посреди ночи с оружием дворцовыми коридорами. Лук Мэт тоже хотел забрать. Хороший черный тис невозможно найти почти нигде, кроме Двуречья; к тому же в других местах заготовки обрезают слишком коротко. Без тетивы лук должен быть на две ладони выше того, кто его натягивает. Хотя, возможно, лук все-таки придется оставить. Если дойдет до драки, для ашандарея нужны две руки, и миг промедления, пока отбросишь лук, может обернуться смертью.

– Все пойдет по плану, – громко произнес Мэт. Кровь и пепел, что за дурацкие мысли, под стать Беслану! – Я не собираюсь с боем прорываться из треклятого дворца!

М-да, все равно звучит крайне глупо. Везение – штука хорошая при игре в кости. А полагаясь на него в чем другом, недолго и жизни лишиться.

Завалившись на кровать, Мэт закинул ногу на ногу и лежал, разглядывая лук и копье. Дверь в гостиную была отворена, и он слышал, как барабанные часы негромко отбивают час за часом. О Свет, сегодня ночью везение ему ох как понадобится.

Свет за окном тускнел так медленно, что Мэт все собирался встать и посмотреть, не остановило ли солнце свой бег по небосклону, но постепенно на смену серому дню все-таки пришли фиолетовые сумерки, а затем опустилась темнота. Часы пробили дважды, потом слышались уже только шум ветра и шелест дождя. Работники, верно, из-за непогоды бросили работу и разбрелись по домам. Никто не пришел и не зажег лампы, не подбросил дров в камин. Никто не предполагал, что Мэт останется сегодня в покоях Тайлин, ведь он провел здесь прошлую ночь. Языки пламени в камине замигали и погасли. Ну, началось. Теперь все должно идти по плану. Олвер уже в той старой конюшне, прикорнул в уголочке, где сохранилась крыша. Часы отбили первый ночной час, и прошла, наверное, неделя, прежде чем раздались четыре удара, отметившие второй.

Поднявшись с кровати, Мэт ощупью пробрался сквозь непроглядную темень гостиной и потянул на себя створку высокого окна. Сильный ветер тут же швырнул в него дождем сквозь белое узорчатое железное ограждение, промочив куртку. Луна пряталась за облаками, город превратился в затянутую пеленой дождя темную массу без единого проблеска света. По-видимому, дождь и ветер погасили все уличные фонари; ночь укроет беглецов, когда они покинут дворец. И любому патрулю придется изрядно потрудиться, чтобы заметить кого-то в такую погоду. Дрожа в мокрой куртке на пронизывающем ветру, Мэт прикрыл окно.