Сердце зимы

Бергитте стояла, скрестив на груди руки и широко расставив ноги в сапогах с высокими каблуками, и, как всегда, поморщилась, услышав свой новый титул. Илэйн пожаловала ей поместье, едва добралась до Кэймлина, где дар можно было оформить как полагается. Наедине Бергитте беспрестанно ворчала на эту тему, не забывая сетовать и на другую перемену в своей жизни. Ее небесно-голубые штаны были того же покроя, что она носила обычно: свободные и присобранные у лодыжек, но короткую красную куртку украшал теперь высокий белый воротник-стойка, и белые манжеты были оторочены золотом. Отныне она – леди Бергитте Трагелион, а еще – Капитан-Генерал Гвардии Королевы. Пусть брюзжит и сердится, сколько угодно – но только за закрытыми дверями.

– Да, я согласна, – крайне неохотно пробурчала Бергитте, одарив Дайлин взглядом исподлобья. Илэйн, благодаря соединявшим ее с Бергитте узам Стража, ощутила все то же, что и утром. Разочарование, раздражение, решимость. Хотя в этих чувствах отражались, возможно, чувства самой Илэйн. С того момента, как эти узы соединили Илэйн с Бергитте, все их ощущения передавались от одной к другой крайне необычно. Даже природный цикл у Илейн сдвинулся больше чем на неделю, чтобы совпасть с циклом другой!

Бергитте явно не хотелось как принимать второе предложение, так и соглашаться с доводами Дайлин.

– Проклятье, Илэйн, Охотники немногим лучше, – проворчала она. – Люди, которые дали клятву Охотника и отправились на поиски приключений! У них одно желание – прославиться и попасть в сказания. А ты хочешь, чтобы они, как все прочие, соблюдали закон! Половина из них – надменные хлыщи и на всех смотрят свысока. Остальные же только и ищут случая подраться. А стоит им прослышать хоть что-то о Роге Валир, так считай, тебе повезет, коли за ночь исчезнут всего двое из трех.

Дайлин тонко улыбнулась, словно выиграла очко. Их с Бергитте нельзя было сравнить даже с водой и огнем; каждая могла справиться почти с кем угодно, но друг с другом они почему-то спорили даже о том, какого цвета уголь. Спорили и будут спорить впредь.

– Кроме того, Охотника с наемником объединяет и еще одно. Почти все они – чужестранцы. А это равно плохо и для бедных, и для богатых. Очень плохо. Менее всего тебе нужно восстание. – Полыхнула молния, на миг осветив окна, и гром, прогремевший следом, словно подчеркнул слова Дайлин. За тысячу лет из-за восстаний потеряли трон семь королев Андора, и две из них, оставшиеся в живых, должно быть, горько сожалели о своей участи.

Илэйн подавила вздох. На одном из маленьких инкрустированных столиков у стены стоял тяжелый серебряный поднос с кубками и высоким кувшином с горячим, приправленным пряностями вином. Наверное, вино уже остыло. Илэйн направила короткую струйку Огня, и над кувшином поднялся легкий парок. Из-за пряностей вино, подогретое дважды, слегка отдавало горечью, но ради тепла серебряного кубка в руках ее стоило потерпеть. Илэйн, преодолев желание посредством Силы согреть и воздух в комнате, отпустила Источник. Тепла все равно хватит ненадолго, если не поддерживать плетения постоянно. Ей всякий раз, когда она обращалась к саидар, приходилось – так или иначе – заставлять себя отпускать Источник, но в последнее время желание зачерпнуть побольше становилось все сильнее. С этим опасным соблазном сталкивалась каждая сестра. Илэйн знаком предложила Дайлин и Бергитте налить себе вина.

– Положение вам известно, – сказала девушка. – Только глупец не счел бы его ужасным, а вы отнюдь не таковы. – От гвардии ныне оставались жалкие остатки, горсточка более или менее достойных воинов и пара горсточек бывших вышибал, пригодных лишь выкидывать из таверн пьянчуг. А с уходом салдэйцев и Айил пышным цветом расцвела преступность. Илэйн надеялась, что снегопад приостановит зловещую волну, но каждый день приносил новые известия о грабеже, поджоге и того хуже. И положение ухудшалось с каждым днем. – При таких делах бунт вспыхнет в считанные недели. Если я не сумею навести порядок в самом Кэймлине, люди обратятся против меня. – Не суметь навести порядка в столице – все равно что объявить на весь мир о своей неспособности править страной. – Мне это тоже не нравится, но так надо сделать. Значит, так и будет. – Обе собеседницы открыли было рот, но Илэйн не дала им возможности возразить. Она постаралась придать голосу побольше твердости. – Так оно и будет.

Бергитте мотнула головой, ее длинная, до пояса, золотистая коса взлетела и упала, но узы передали неохотное согласие. У Бергитте были, конечно, странные взгляды на взаимоотношения Айз Седай и их Стражей, но когда на Илэйн нельзя давить, она все же научилась понимать. Ну, в какой-то мере научилась. Есть еще поместье и титул. И командование Гвардией. И еще несколько мелочей.