Сердце Зла (СИ)

За последним поворотом, теперь уже налево, Андрей увидел, что здесь их ждут. У дверей в следующую усыпальницу столпилось штук двадцать мертвяков. Сами двери были заперты, но Андрею сейчас было не до этого.

— Десять секунд, потом ухожу! — предупредила Андрея байкерша.

— Тарань! — приказал Андрей, вцепившись в талию девушки и пригнув голову.

Нежить не стала испуганно разбегаться, потому что и так была мертва и не боялась, так что пару мертвяков мотоцикл подавил. Байкерша на полном ходу влетела в двери усыпальницы Дадка, снеся их. Послышался оглушительный металлический лязг, а потом байкерша обратилась в серебристый пар вместе с мотоциклом, на котором Андрей все еще ехал.

Андрей влетел в Зал чаш усыпальницы Дадка уже без мотоцикла, перед глазами метнулось сообщение о новой локации. К счастью, Зал чаш здесь был огромным, так что Андрей долго летел вперед по воздуху и таким образом несколько потерял в скорости. Потом он едва разминулся с огромной костяной чашей, которая его совершенно точно убила бы, и упал на пол.

Сильный ушиб!

— 5 хп

Ваше здоровье: 1 из 60 хп

Андрей вскочил на ноги и выхватил гномий кинжал, но никто не нападал.

Искореженные двери валялись на полу, нежить из прошлой усыпальницы лезла через открытый проход, но пройдя сквозь него, немедленно обращалась в кучу праха, вместе с броней и мечами. Это было странно, но Андрей рассудил, что, видимо, нежить из Дахаба система в Дадку не пускает. Хотя раньше вроде бы враги без проблем пролезали за игроками в следующую локацию.

Вскоре полтора десятка мертвяков, выживших после тарана мотоциклом, полегли в безуспешной попытке прорваться в Дадку следом за Андреем. Дверной проем теперь был завален трухой и прахом, а новая нежить не приходила.

Андрей напился воды, а похоронная готическая музыка тем временем стихла, взяв последнюю печальную ноту. Дадка была самой верхней усыпальницей простонародья. Когда отряд шел вниз, в аналогичной верхней усыпальнице музыка была едва слышна, но в Дадке она, судя по всему, не играла совсем. Так Сердце Зла спело Андрею свою последнюю песню и замолчало.

Вместе с последней нотой ушла и надежда. Руну призыва байкера Андрей потратил, а сражаться с нежитью в новой локации ему было нечем. Но и ждать не было никакого смысла. Умирать, так поскорее. По крайней мере, Андрей сделал все, что мог. Он умрет с честью, оставшись верным своему долгу несмотря ни на что.

— Я иду к вам, друзья, скоро увидимся, — сказал Андрей, не нежити, конечно, а своим погибшим соратникам.

В полной тишине и свете сразу трех волшебных огоньков, вызванных рунами, Андрей углубился в коридоры усыпальницы Дадка. По бокам коридоров располагались погребальные камеры с развешенными на крюках и разложенными на полу мертвецами. В отличие от такой же усыпальницы, которую отряд прошел по пути вниз, никакого волшебного тумана здесь не было.

Андрей шел торопливым шагом, боясь, что охватившая его яростная обреченность рассеется, и тогда он испугается и умрет, как трус. Маршрут он себе прокладывал, сверяясь с картой Ксиба.

Андрей шел, но никто почему-то не нападал.

Примерно через час пути Андрей вдруг заметил впереди неяркий свет. Свет все усиливался, и за следующим поворотом Андрей наткнулся на одинокий, но очень большой и яркий серебристый огонек, висевший под потолком коридора. Андрей осторожно подошел ближе, и в воздухе засверкали серебряные буквы:

По приказу Императора Эльфов Лонгуса Гладиуса, Эльфарийского, Риверфорского, Кирилл-Номадийского, Сиятельного Славнейшего Превосходнейшего Высокородного мужа, Самого Остроухого и Длинноухого эльфа, Высшего Жреца Культа Предков, Правителя Риверфора и всех провинций и Победителя тирании психирургов, а также по просьбе его союзника Королевы Риаберры Захрат-Альвирт:

Это нечестивое подземелье древних язычников было навсегда очищено от нежити действующими по приказу Императора и нанятыми им паладинами-валлийцами Эржеком, Кривым Мечом, Воителем Светлых Небес и Марианной.

Мы так и не смогли пройти в следующую усыпальницу, так что ответственности за нежить в ней или на нижних уровнях не несем!

Андрей выдохнул, потом рассмеялся, а потом пустился дальше бегом.