СЕРДЦЕ ЗВЕРЯ Том 2 ШАР СУДЕБ

Звезды под ногами… Звезды и ветер, синяя ночь и весна, звезды и ветер, они зовут, они тянут за собой, но еще не время, еще не сейчас!

- Вы собирались меня убить?

- Да, гос…

- Сколько вас было? - Какая же мерзость… Липкая, муторная, зловонная! - Где ваши лошади? Что вы собирались делать потом?

- Лошади в Шеке… У одной вдовы, она ничего не знает. Торн обещал на ней жениться.

- Кто такой Торн?

- Он, - кивок на труп длинного, - звали его так. Сюда мы пешком пришли, зачем нам лошади? Выдадут еще…

- Ты умеешь драться, Торн нет. - То и дело вспоминавшийся Райнштайнер требовал внести ясность во все. - Зачем он вам такой сдался?

- Он из новичков… За сходство с Ледяным взяли. Чтобы ростом и сложением издали сошел. Никого другого быстро найти не удалось. А меня за масть… Сказали назваться Дицем, передать письмо господину Мартину и дождаться ответа.

- Где твой шрам?

- Нарисовали… Хюнтер нарисовал, вожак наш. Он обо всем договаривался.

- Какой он, этот Хюнтер?

- Он… Он…

Ражий малый в лихо заломленной шапке машет рукой и исчезает так же внезапно, как и появился, но Руппи успевает его узнать. Один из тех, кто лежит на дороге. Этот больше ничего не скажет.

- Долго, - сетует ночь, - слишком долго… Зачем столько говорить?

- Как вы собирались меня убить?

- Зачем знать? Ты живешь, ты танцуешь, они ушли… Забудь, и идем.

- Говори! Я спешу.

- Мы с Торном подманивали, а ребята на бойнях ждали. Шестеро… Вы еще ничего б не поняли, а они б уже… Навалились бы со спины, мешок на голову, чтоб шума не было и руками не махал…

- Дальше.

- Прирезали бы… А после - тем, кто на дороге, занялись. Больше одного не ждали, но на всякий случай четверку у тракта оставили.

- Как вы уговорили Генриха?

- Генриха? - выпучил глаза рыжий. - Какого Генриха?

- Сколько вас было? Сколько всего вас было?

- Нас двое, - принялся считать убийца, - шестеро за забором, доски мы загодя отодрали, как с местом решилось… Ну и четверо на дороге.

- Был тринадцатый. Из замка. Чем его купили?

- Господин! - взвыл «Диц». - Чем хотите клянусь! Не было больше никого!!! Мы ж дюжиной ходим. На счастье…

- Это так, - подтвердила темнота, но Руппи и сам знал, что убийца не врет. Правда была столь же очевидна, как ночь, как звезды, как ветер…

2

Ночь торопила, обещая что-то немыслимое и невозможное. Торопили и Мартин с Генрихом, лежащие в пыли даже без плащей. Торопила стоящая на башне и вглядывающаяся в темноту мама. Торопили слуги в «Рогатом му-_же», наверняка успевшие обнаружить исчезновение господ. А Руппи стоял над рыжим мерзавцем, уже понимая, что сделает, и еще не решаясь признаться в этом даже себе.

Послушному сыну и внуку следовало ехать в Фельсенбург и предоставить действовать старшим. Руппи так бы и поступил, будь его отцом Рудольф Ноймаринен или хотя бы бергерский барон, но в свою родню Руппи не верил, а маму… маму он просто боялся. Потому что страх за сына превратит волшебницу в стерегущего замок дракона. Мама принесет в жертву не только Олафа, но и кесаря и всю Дриксен, отец отступит и отступится, а бабушка… Бабушка может многое, если сочтет нужным, но сочтет ли она нужным помогать Олафу? Рука Руппи невольно скользнула в карман, где лежало письмо. Лейтенант очень надеялся, что фальшивое, - окажись оно настоящим, Олаф мог угодить в такую же ловушку. Диц предателем не был, иначе не понадобился бы двойник, но если Хельмут был гонцом, что с ним сталось?

Единственной ниточкой к разгадке был толстяк с приятным лицом, тот, кто нанимал убийц. Но он вряд ли летал высоко. Так высоко, чтобы наследник Фельсенбургов вспомнил его имя. Какой-нибудь дворецкий или нотариус…

- Ты устал, брось… Идем! Тут скучно…

- Сейчас, - откликнулся Руперт. Вздрогнул и отшатнулся пленник. Одинокий плащ трепыхнулся, взлетел и поплыл к забору, словно научившийся летать скат. Стало смешно. Руппи засмеялся, «Диц» вздрогнул еще раз и что-то забормотал. Молитву… Он, оказывается, еще и верует!

- Идем!

Вернуться в Фельсенбург - значит оказаться в плену. В настоящем плену, куда тебе Хексберг и Старая Придда. Значит, не возвращаться и ничего не говорить. Просто исчезнуть. Для убийц, для шпионов, для мамы… Жестоко? Да, и подло, но мама не оставляет выбора - или кануть в зачарованное озеро, или сделать больно всем, но вырваться. Он не собирался становиться фельсенбургской елкой или ирисом, просто разрыв выйдет раньше и резче, но на то и война. Не та, когда палят пушки и хлопают порванные паруса, другая, ночная и лживая, от которой не сбежишь…

Рука начала затекать, это послужило сигналом. Руперт поискал и подобрал свою шляпу и тут же бросил - в герцогской одежде до Эйнрехта не доберешься. Для начала придется взять плащ и шляпу Генриха, а все остальное менять по дороге. Частями, чтобы не привлекать внимания, но для этого нужны деньги. Мелкое серебро и медь.