Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть 2

– Так вы и в поиск не так чтоб ходили, да еще по жаре… Нечисть такая есть, за людьми бегает в рассуждении чего бы покушать. И пусть бы ее, но то, что протуханки хотя бы нюхнут, негодным становится. В старые времена от этой пакости житья не было, только и спасались, что касерой да перцем с солью – их нечисть на дух не переносит. Потом кто-то дошлый сумел протуханок облапошить, и те поклялись не трогать провизию, пока ей названный срок не выйдет. Успел слопать, сидеть дряни голодной, не успел – сам виноват. Нет, съесть ты, конечно, можешь, только потом не обессудь.

– А если не называть? – вспомнил уроки мэтра Инголса Эпинэ. – Нет срока, он и не кончится.

– Если бы! То, что без срока, протуханки сразу лижут, – отмел роберову хитрость «фульгат». – Да вы никак поверили?

– Почти, – зачем врать своим, да еще о такой ерунде? – Если видел льва, в кошку сразу поверишь. Меня нечисть два года гоняла, сам не понимаю, как не сожрала.

– Беречься надо, – твердо сказал капитан. – Что хоть за тварь к вам пристала? Я не просто так нос сую, у нас в Алате чего только не скачет.

– Она ко мне возле Сакаци и пристала.

– Точно возле Сакаци? – Уилер не мог скрыть удивления. – Там же место чистое! Такое чистое, что туда от дряни всякой бегут.

– Увидел я ее, как от Сакаци ехал, – Эпинэ зачем-то оглядел поля, серые, скучные, в которых если кому и водиться, то полевкам. – Ночью, на Осенний Излом… Вроде девочка как девочка, толстенькая, чистенькая, а как вспомню… И, пожалуй, она в самом деле не алатская, у вас чепчиков не носят.

– Так она в чепчике была? И в ночной рубашке? Не дразнилась часом?

– Прыгала и что-то кричала… А в Олларии да, дразнилась! Постойте… Вы знаете, что это?!

– Выходец, – буркнул помрачневший капитан, – и скверный. Ну да как бы ни болело, да померло! Конец паршивке пришел, вот папаша ее, тот до сих пор туда-сюда шастает! Слушайте, вы ведь герцог?!

– Да…

– Как бы к вам папаша не заявился. У него в мозгах одно – дочку за герцога выдать. Старшую… Вы не бойтесь, девочка – золото, королю, и то жирно будет, и жива, так что муж ей тоже живой нужен. Папаша это понимает, значит, вреда от него не будет, а вот спасти, если что, может. Если, конечно, за жениха держать станет.

2

Лумель был покрупней Вальбура с Дегаром, вот «зайцы» и наладились из него управлять округой. В город прислали гарнизон, а с ним соответствующий обоз, который, потеснив торговцев, устроили на неких Новых складах. Стало тесновато, но, познакомившись с залевцами поближе, негоцианты принялись один за другим освобождать места, спасая свое добро. Самые осторожные, ну или прозорливые, спешили убраться от непрошеных защитничков подальше.

– Нам же лучше, – подвел черту Хейл, – ненароком чужих поросят не пришибем, так что ноги в руки и вперед! Пока кадельцы не опомнились, займешь эти самые склады, а дальше – поглядим.

Ответа Бэзил не требовал, но для порядка Давенпорт все же кивнул. Было сыро и неуютно, вроде и день давно, а все кажется, что светает и вот-вот рассветет.

– Теперь ты… – Хейл повернулся к Бертольду. Чарльза это уже не касалось, капитан поправил шляпу и вскочил в седло: склады так склады, быстро так быстро, прямо сейчас и начнем.

Оглядев на скорую руку нужную улицу, Давенпорт остался более или менее доволен. По трое в ряд проехать можно, а впереди пусто – ни солдат, ни горожан, только ловят облака и ворон лужи.

– Рысью до церкви, как обогнем – в галоп.

Рота послушно течет между жмущимися друг к дружке домами навстречу непонятно чему. Глупей всего будет, если на складах какой-нибудь честный интендант готовится дать отпор мародеру и разбойнику Вальдесу. Явился, мол, непонятно откуда, губернатору не представился, и то в ратуши врывается, то полковников с городским начальством вешает, тут не захочешь – начнешь отстреливаться. С другой стороны, честные интенданты гнильем не приторговывают и негоциантам морды не бьют… А, ну его! Пусть адмиралушка об этом думает, а не он, так Бэзил со Стоунволлом, но лысый жизнью вроде доволен. И прекрасно! Пора командовать, вообще пора…

– Вперед, парни! – Чарльз приподнялся в стременах. – Выметем «зайцев» к кошкам!

Церковь молчит, чистенькие воротца заперты, как и двери самого храма. Хорохорятся за низким заборчиком туи, на опрятной дорожке валяются перевернутая тачка и метла. За церковью – сапожная мастерская, дальше – бурый пустырь с какими-то кучами. Поворот, драгуны, разгоняясь, летят к рынку, отскакивают к стенам редкие, будто зубы в старческом рту, прохожие, пропадает непонятная, прилипчивая злость, зато поднимает голову подзабытый азарт. Копыта глухо бьют о сырую землю, будь тут мостовые, камни бы пели, а у раскисающей глины ни голоса, ни слуха. Только и может, что чавкать да хватать за ноги.

Скачка выходит не слишком боевой, ну так и заспанный городишко не Ор-Гаролис! Закрытые ставни, запертые двери, одинокая телега… Из-за нее и выскакивает толстый сержант с подхваченными где-то вилами. Может, и впрямь бесноватый, ну ведь глупость же делает! Сержант разгоняется и черно-белой жабой прыгает, целя в ближайшего драгуна. Еще чего!