Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти. Рассвет. Часть третья

Кагетская лошадь — горская верхово-упряжная порода, славится неприхотливостью, совкостью, понятливостью и живым темпераментом. Экстерьер кагетской лошади типичен для горских пород народной селекции: средний рост, сухие ноги с крепкими копытами, горбоносая голова. Преобладают вороная, караковая и гнедая без отметин масти. Характерные особенности — очень прочный копытный рог и осторожный устойчивый шаг.

Земной аналог — кабардинская лошадь.

Кэртианские пони — потомки малорослых диких лошадей. Для своих размеров они чрезвычайно сильны, выносливы, неприхотливы, что позволяет использовать их в качестве рабочих лошадок на рудниках, вьючных животных в горах, а забавный вид, живой ум и спокойный темперамент делают пони идеальной детской верховой лошадью. От диких предков пони унаследовали ряд особенностей — массивную простую голову, мощные, непропорционально короткие ноги, а также крепкое здоровье, долголетие, исключительно прочный копытный рог, позволяющий обходиться без ковки. Пони способны выжить в суровом климате под открытым небом, обрастая в холода густой шерстью с плотным подшерстком, и круглый год довольствоваться подножным кормом.

По сути, пони — миниатюрный тяжеловоз, сильный, коренастый, способный, несмотря на маленький рост, легко нести на себе взрослого всадника или тащить нагруженную повозку. Эти животные бывают норовистыми, но сообразительны и хорошо поддаются выездке.

Линарская — доброезжая и добронравная верховая лошадь, отличающаяся изысканностью форм и великолепными аллюрами. Одна из самых кротких и человекоориентированных лошадиных пород в Золотых Землях, идеальна как парадная, прогулочная и под дамское седло. Красота, добронравие и исключительные способности к выездке делают этих благородных животных любимцами знати. Линарцы при правильном уходе долго живут и до глубокой старости сохраняют крепкое здоровье, основной недостаток породы — требовательность к условиям содержания, поэтому в кавалерии линарцы используются редко.

Ближайший земной аналог — липпициан.

Мирикийская породная группа (по причине смерти стратега Турагиса ни статуса породы, ни названия так и не получила). Крупная, элегантная, массивного сложения лошадь. Получена в результате воспроизводительного скрещивания местных лошадей верхового типа с линарцами — как классическими, так и «имперцами» — и прилития крови полуморисков. Предполагалось, что в итоге получится идеальная лошадь под офицерское седло — сильная, резвая, сочетающая отвагу с добронравием, а безупречность форм — с неприхотливостью и выносливостью. На практике — как во всякой молодой, становящейся заводской породе — в потомстве наблюдается разброс как по экстерьеру, так и по темпераменту, для закрепления желательных качеств требуются десятилетия труда и усилия талантливых селекционеров.

Идеал, на который ориентировался еще не позеленевший стратег, — аналог земной тракененской породы.

Мориск — древнейшая багряноземельская порода верховых лошадей, по преданию, ведущая происхождение от жеребца Астрапа. Славится непревзойденной резвостью, отвагой и понятливостью. Идеальная лошадь для кавалерии, используется для улучшения местных пород. Мориски не отличаются крупным ростом, но радуют глаз знатока пропорциональностью сложения, красотой и легкостью движений, небольшой изящной головой красивых линий и длинными сухими ногами с четко очерченными сухожилиями. Обладают живым темпераментом. Встречаются очень строгие жеребцы, привязывающиеся к одному хозяину и склонные противиться другим всадникам. К достоинствам породы относятся мягкий рот (тугоуздых морисков просто не существует) и очень плавные аллюры. Некоторое представление о мориске может дать ахалтекинская лошадь.

История Роньяски

Вороной Роньяска родился в Багряных Землях, на конюшне нар-шада Агирнэ, в то время, как у него гостил Алваро Алва. Увидев новорожденного жеребенка, чья левая передняя нога была короче других, шад приказал его умертвить, но соберано пожелал забрать уродца себе.

— Вы, золотоземельцы, называете нас жестокими, но ваша жалость хуже жестокости, — пожал плечами мориск. — Зачем этому созданию жить и мучиться?