Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти

Дик выпил. Он тоже замерз, и сильно, только не сразу это понял. Святой Алан, неужели все случилось сегодня?! Катарина, Рокэ, Дорога Королев, пустой дом... Этого не может быть! Он не мог убить свою королеву! Вернее, королева не могла быть такой, это сон или бред... Сон? Ричард повернул ставшую вдруг страшно тяжелой голову. Ничто никуда не исчезло — чужой пляшущий огонь, Алва, так и не удосужившийся перебраться в кресло, два алатских бокала. Значит, было и все остальное... Обрушившийся перед мордой Соны мост, страх за Катари, скачка в Кабитэлу, алый бархатный занавес и правда! Правда, на которую мог быть лишь один ответ. Тот же, что был у святого Алана.

— Вы не пытались убить Алву, вы прикрывали себя... — Он не запомнил этих ее слов, он их даже не расслышал, а они изъязвили память, будто дурная болезнь. — Вы устроили покушение — ничего не вышло... Вы могли бежать, но осели в Эпинэ и принялись готовить бунт. Обреченный на пораженье, но этого вы и добивались. Вы бы не смогли оставаться в Талиге, и вашим хозяевам пришлось бы с этим смириться. Более того, вас не рискнули бы убить и не бросили бы без средств, чтобы не оттолкнуть тех, кто стал бы грызть наши мешки после вас. Вас бы кормили отборным зерном...

Неужели этот голос будет преследовать его вечно? «Талигойская святая»... Теперь Дикон понимал, почему Эпинэ не узнал кольцо — это был перстень Ариго!

— Рокэ испытывает к Валентину вполне объяснимое уважение. Достойный выбор, когда вы один, а тех, кто готов... налить вам вина... множество!

Змея жалила даже из Заката. Пусть Придды рождаются с предательством в крови, Катари превращала в предательство и честь, и верность, и любовь...

— Юноша, если вы собрались спать, пожелайте хотя бы спокойной ночи.

— Я... Я не сплю!

Королева мертва, а Рокэ опять отогнал от бывшего оруженосца волка. Призрачного, но от этого лишь более страшного. Дик осторожно, словно Алва мог заметить, взглянул на протянувшего руки к огню кэналлийца. Касера помогла, во всяком случае, дрожь Алву уже не била, да и губы стали поярче. Дикон тихонько сел на шкуру рядом с маршалом. Он ничего не говорил, но слух у Алвы был, как у кошки. Узкая рука легла юноше на плечо.

— Рокэ, почему вы тогда... не позволили мне?

— И совершенно зря, — проникновенно сказал Ворон. — Надо было дать тебе допить, но я что-то расчувствовался. Себя в твои годы вспомнил. Первая дуэль, первая любовь и все такое... И потом, я полагал, что покойных Окделлов с меня хватит.

— Я помню про отца, но я понял только теперь... Вы убили его не по злобе, а так, как хотите убить себя... Эр Рокэ, Алан и Рамиро ничего не были должны коронованному трусу, они погибли по ошибке!

— С вами все ясно, юноша, — герцог привалился спиной к креслу и по-адуански скрестил ноги. — Напоить бы вас как следует, так, чего доброго, на подвиги потянет. Будь со мной все в порядке, я бы вас сопроводил, но сейчас от меня никакого проку. Дайте кочергу.

Дик не представлял, зачем она могла понадобиться слепому, но, как и прежде, сперва повиновался, а потом задумался. Алва немного повертел черную железяку в руках, свернул чуть ли не в кольцо и отбросил.

— Я думал, будет хуже, — заметил он, — хотя все едино! Налейте мне еще и прогуляйтесь по дому. Вам здесь жить, хоть и недолго.

Глава 11

Талиг. Южная Марагона. Мельников луг

400 год К.С. 14-й день Летних Волн

1

Баваар вел своих в обход рощицы с начинкой, отрезая неизвестным — а они там были, в ком, в ком, а в Кане Арно не сомневался — дорогу к дриксам. Не повезло. Омерзительно ровное поле не позволяло подобраться незамеченными, а чужаки смотрели в оба. «Фульгаты» были еще далеко, когда из-за деревьев вылетели четверо... нет, пятеро синих всадников и карьером понеслись вдоль берега, явно решив проскочить под самым носом преследователей. Резкий переливчатый свист будто клинком вспорол воздух, пришпоренные кони прибавили ходу, талигойцы пошли наперерез.

Троим удиравшим времени и резвости коней не хватило. Краем уха Арно слышал шум скоротечной схватки, но даже не оглянулся. Теньента занимали вырвавшиеся. Кан, умничка быстроногий, уже вывел Арно в голову погони, Баваар и тот отстал почти на корпус, а ведь тоже на мориске!

— Давай! Ну давай же!

Кан давал... Не хуже братнего Грато. Одна из двух спин, синяя с широкой желтой перевязью, стремительно приближалась. Арно потянулся к пистолету, из-за плеча хрипло проорали:

— Живой... нужен!