Сердце Зверя. Том 3. Синий взгляд смерти

— Вот тут-то «гусям» и конец! — заржали рядом. Капитан тоже улыбнулся. Отправился дальше. Начальству видней, кого, когда и куда посылать. Генерал медлить не станет, кто угодно, только не он. В том, что с командующим им повезло, в авангарде не сомневался никто, Давенпорт не был исключением, к тому же Ариго слегка напоминал старшего Хейла.

Чарльз как раз закончил объезд, когда что-то изменилось. Капитан вслушался и понял: к общему шуму сражения прибавились гулкие удары. Тяжелые пушки, и много. До сих пор громче била артиллерия с другой стороны, сдерживая порыв талигойцев.

— Теперь дело пойдет, — подтвердил догадку оживившийся Бертольд. — Вейзель подтащил наконец своих красоток. Дриксы сейчас зачешутся. Это им не кипрейщиков гонять... Впятером на одного!

— И даже не Маллэ. — Чарльз с удовольствием тронул пистолет действительно неплохой эйнрехтской работы. Подарок толстенького Трогге, и славный подарок! — Значит, сперва Вейзель, потом — мы.

Умозаключение оказалось верным. Минут сорок канонады, и вот оно — сигнал трубы. «Господам офицерам прибыть к полковому знамени».

Лецке был деловит, краток и откровенно доволен.

— Приказ маршала. Господа, мы вместе с кирасирами должны выдрать у «гусей» из правого крыла все перья. Паршивцы уже изрядно помяты, их резервы переброшены в центр, так что дело верное. Кирасиры сметут пехоту, а мы захватим установленную на дороге батарею, тогда весь этот фланг обрушится. Маршал нам верит, и мы старика не огорчим. Все, отправляемся по местам и ждем сигнала.

Вторая атака за день, и на этот раз никаких любезно подставленных дриксенских спин, никакой внезапности. Что ж, сумеем и так...

— Оно? — встретил вопросом верный помощник.

— Оно. Начинают кирасиры. Мы следом.

— Вот и славненько.

Впереди после некоторого затишья поднялся такой треск, будто пороховые склады подожгли, — пехота Берка и Райнштайнера, передохнув, взялась за дело, готовя дорогу для завершающего кавалерийского удара. Сзади уже накатывался мерный рокот — четыре полка тяжелой конницы. Ноймары и южане-«вороные», резерв, приберегавшийся старым маршалом вот для этого самого случая...

При виде ровных рядов всадников на рослых, повыше драгунских, лошадях опять вспомнились Хейл и «крашеные» на весеннем снегу. Хороший все-таки день был.

— Красотища! — подлил масла в огонь Бертольд. — Давно бы так! Вы, часом, маршалу в подарок от Савиньяка куражу не привезли?

— Хватит чушь молоть!

— Как же не молоть, если луг Мельников?

Чарльз не выдержал, рассмеялся. Кирасиры строевой рысью прошли мимо драгун и двинулись дальше, обтекая последние пехотные батальоны, еще не брошенные в бой. И тут же, подчиняясь команде Лецке, тронулись драгуны. Бэзил заработал рану в такой же последней атаке, ну да гусь — не медведь, север — не юг, а Давенпорт не Хейл. О себе как таковом Чарльз не беспокоился — ничего с ним сегодня не случится, но вот рота... Они шли в первой линии, и капитана все сильней тревожили канавы и живая изгородь на пути к дриксенской батарее. Препятствия следовало преодолеть, не сломав строя и не потеряв разгона, только у колючих высоченных кустов на сей счет было свое мнение. Как и у дриксов.

«Стой!» — завопила труба, перебив нелепую мысль о том, что неплохо было бы заставить придорожную канаву сузиться. Что случилось, Давенпорт не понимал. Повертел головой. Привстал в стременах, посмотрел вперед. Кирасиры тоже остановились, нет, они перестраиваются! Эскадроны выполняют классическую «перемену фронта», разворачиваясь лицом куда-то влево, в сторону Эйвис, приречных рощиц и, Чарльз припомнил карту Лецке, южного тракта. Что там — отсюда, с правого края строя, было не разглядеть, но маневр ноймаров намекал, что ничего хорошего.

2

«Гуси» не атаковали. Вылезли в боевом порядке из-за дальних увалов на приречные луга и встали на расстоянии хорошего пушечного выстрела, нависнув над его — генерала Ариго — флангом некоей отсроченной угрозой. Кавалерия, правда, предприняла попытку атаковать, но как-то несерьезно; то ли для очистки совести, то ли пытаясь заманить противника под огонь. Едва ноймары двинулись навстречу дриксам, те юркнули в промежутки меж пехотными батальонами. Кирасиры, естественно, лезть на рожон не стали. И все. Больше никаких действий уже минут двадцать.

Жермон ждал, ждали и непонятные «гуси». Чего, спрашивается? От маршала, которого Жермон немедленно известил, не было ни приказов, ни вестей, Баваар сорвался в поиск и потерялся. Оставалось перекусить, что Ариго с какой-то злостью и проделал. Он и вправду был голоден, к тому же жующее, пусть и на ходу, начальство обнадеживает подчиненных, да и самому делается малость спокойнее. Если только не делишь трапезу с начальником штаба. Жермон делил.

— Приняв, что дриксы стоят, как обычно, в две линии, да с каким-нибудь резервом, — прикинул Ариго, стряхивая с мундира крошки, — получим тысяч восемь-девять... С такой оравой стоит считаться, ведь они фактически уравновесили силы.