Сердцеед

Той ночью, собираясь ложиться в постель, я ищу свою футболку Северо-Западного университета и замечаю его рубашку в шкафу. Я смотрю на нее так долго, что теряю чувство времени. Протягиваю руку и пробегаю по ней пальцами. Чувствую, какой жесткий воротничок, провожу костяшками вниз по рукаву. Рубашка огромная, шикарная и явно безумно дорогая, и каким-то образом, будто занимает намного больше места, чем на самом деле. Я рассматриваю каждую пуговку, идеально подвернутые манжеты — прикосновения к ним заставляют меня улыбнуться, затем нахмуриться и я чувствую, как узел в моем животе снова сжимается на полную силу.

И тут, внезапно, я знаю, как заставлю его снова увидеться со мной.

Глава 5 РУБАШКА

«Мистер Сент, это Рейчел Ливингстон из «Эдж». Я бы хотела, если это возможно, вернуть вашу рубашку. И я была бы невероятно благодарна, если бы вы нашли возможность для еще одного короткого интервью, чтобы обсудить Interface. Надеюсь на ваш ответ.»

«Мисс Ливингстон, это снова Дин. У мистера Сента запланировано благотворительное мероприятие сегодня в полдень. Если вы можете подойти в вестибюль к 5 часам, он с вами увидится.

P.S. Он говорит, чтобы вы оставили рубашку себе.»

— Он встретится со мной снова. О, боже. Он встретится со мной снова, и я не могу больше позволить себе промашку! Я должна задавать четкие вопросы. Поладить с ним, чтобы он, может, встретился со мной еще раз. Джина, жизненно важно, чтобы я была одета подобающе. Помоги мне выбрать.

— Чего мы хотим добиться?

— Мы добиваемся...

Я гляжу на белую юбку и белую блузку — женственно и невинно.

— Я бы посоветовала попробовать что-то более впечатляющее, что говорит «Вот она я, и я настроена серьезно», — Джина указывает на серую юбку, приталенный укороченный серый пиджак и красные туфли-лодочки.

— Но я хочу выглядеть невинно и беззащитно, — хнычу я.

— Ну же, это сработает.

— Ладно, — соглашаюсь я. — Это и какое-нибудь красивое белье, для уверенности.

***

Я рассказываю Хелен, что получила интервью, чтобы уйти пораньше с работы в четверг.

— Ты пойдешь в этом? — она указывает на наряд, который мы с ней выбрали.

Я киваю.

Она хмурится.

— Ты немного смахиваешь на... секретаршу. Нельзя выбрать что-нибудь более сексуальное? Мы хотим возбудить в нем сексуальный интерес.

— Я расстегну пару пуговок и продемонстрирую декольте, — успокаиваю я ее.

— Я слышала, намечается крупная вечеринка в эти выходные в «Айсберге». Ты разузнала об этом?

Нет, но я слышала, как он упоминал об этом в машине. 

— Я постараюсь попасть на нее, — заверяю я.

Я приезжаю в «М4» пораньше и спрашиваю, нельзя ли мне увидеться с ним до отъезда.

— Всего на пять минут, чтобы я могла отдать это, — спрашиваю я, поднимая вешалку с рубашкой в пластиковой пленке из химчистки.

Одна из его ассистенток поднимает трубку, шепчет что-то в микрофон, затем кивает и просит меня присесть.

Я присаживаюсь и, спустя минуту, незаметно поднимаю свободную руку, расстегивая верхнюю пуговку на блузке.

Следом я расстегиваю вторую, легкое движение воздуха ласкает кожу между грудью.

Выдыхая, я не меньше дюжины раз подумываю застегнуться обратно, пока меня не приглашают в его офис. И я забываю об этом, когда вижу его, стоящего за своим столом, и стягивающего пиджак со спинки стула.

Метр девяносто сантиметров лощеного бизнесмена, в смокинге и галстуке-бабочке, гладко выбритый. Мне не довелось видеть, как мой отец собирается на работу, или брат. Наверное, поэтому я нахожу вид Малкольма Сента, тянущегося к своему пиджаку, в этой наглаженной белоснежной рубашке, таким впечатляющим и притягательным.

Я не могу перестать таращиться. Я замечаю выражение его лица, когда он мельком осматривает меня, молчаливо, не отводя взгляда. Боже. Он вопросительно приподнимает брови.

— Что это?

Явно заметив, что я принесла, он вешает пиджак позади себя и становится напротив, смотря только на меня мгновение, которое кажется бесконечным. Мои ноги становятся ватными.

Не думаю, что он даже взглянул «туда», но едва открытое декольте заставляет меня чувствовать себя, как никогда, обнаженной.

— Мистер Сент, — я откашливаюсь, и тишина повисает между нами, пока он просовывает руки в рукава пиджака.

— Рейчел, — произносит он, его улыбка такая таинственная, хотела бы я знать, о чем он думает.

Я прохожу вперед и поднимаю рубашку на уровень его аккуратно обставленного стола.

— Кажется, это ваше. Простите, что так долго. Мне пришлось дважды сдавать ее в химчистку, сначала в ту, что использует химикаты, не наносящие вред окружающей среде, а затем в обычную, чтобы вывести пятно от краски.

Он смотрит на свою рубашку, словно удивлен снова видеть ее, а я лишь задаюсь вопросом «почему?», раз уж он даже не смотрит на мое декольте, я все еще чувствую себя обнаженной.

— Я сказал Дину, что вы можете оставить ее себе, — говорит он.

— Я сочла это неприличным.

Он склоняется к компьютеру, нажимает несколько клавиш, блокируя его.

— Почему?