Сердцеедка для мажора

Всегда поражался мужчинам, которые терпят родственников жены, вечно влезающих в отношения. А чаще всего это происходит, когда жены с утра до ночи плачутся, докладывая любую мелочь. Нет уж, такие девушки во мне не вызывают трепетных чувств. Если в свои почти двадцать Вика ещё не понимает, что подобные отношения обречены на скорую кончину, то уже и не поймет. И как бы меня не тянуло к этой занозе, ни разговорами, ни на кулаках Макара меня не убедить прожить счастливую жизнь вечно виноватым и битым зятьком.

— Завязывай дискутировать, Малявка. У твоих креветок в тарелке уже уши вянут от твоей глупой болтовни!

— Я готова поспорить, что Стефи не согласится выйти за тебя замуж! — злится еще больше Вика, скорее всего, осознав, что выставила себя не в лучшем свете тогда. А вот мне переживать не о чем, ничего нового обо мне никто не узнал!

— Серьёзно? Я согласен! Давай: если она согласится, то ты выполнишь моё желание по первому требованию!

Вика глаза вытаращила, пытаясь унять мешающие ей думать эмоции, а я вдруг понял, что теперь во что бы то ни стало хочу, чтобы Стефания сказала мне «да», и самое ужасное, что не согласие моей будущей жены для меня важнее, а то, что я получу, выиграв этот спор.

Кажется, в тот момент я уже предал Стефи окончательно, но ничего поделать с этим не мог. Желание заполучить эту ядовитую поганку в постель было в сто крат сильнее всего остального.

— У тебя твоя наглая морда не треснет от такого приза? У меня идея лучше, я докажу тебе, что любовь есть, и только благодаря этому чувству люди могут быть счастливы по-настоящему.

— Может, и треснет моя морда от кулаков твоих братьев, зато хвост не отвалится из-за тебя, нахалка! Когда Стефи скажет мне «да», ты придёшь сама просить прощения у младшего лично, стоя на коленях! А если откажет, в чём ты так уверена, я выполню любое твоё желание.

— Не боишься, что Макар снова разукрасит твою смазливую моську? — теребит столовые приборы Вика, наверное, мечтая медленно расчленить меня ими.

— Не он первый, не он последний идиот, защищающий своих бестолковых сестёр, сначала виснущих на моей шее, а потом строящих из себя жертву.

Не только Вика уже плохо контролировала свои слова, я вообще в тот момент уже думал, какие рычаги давления использовать, чтобы гарантированно услышать согласие Стефи, для того чтобы выиграть спор с Викой. Идиот.

Но Вике упоминание ее поведения, повлекшего за собой все остальное, не понравилось настолько, что ярость сыпалась искрами из глаз. Закипела сталь.

— А если откажется, ты поверишь в любовь, мажор?

— Тогда я поверю в предательство, Малявка, а чтобы поверить в любовь, отказа Стефи недостаточно. Вы, женщины, часто увлекаетесь, но ваша влюбленность мимолётна, как жизнь бабочки-однодневки.

— Мужчины тоже влюбляются! — продолжает упираться Вика.

— Да неужели? Может быть, те, что вились около тебя на вечеринке, тоже питали к тебе высокие чувства, попутно теребонькая свои кочерыжки в штанах? — я слышу ревность в своих словах, но Вика уже ничего не замечает, разозлил.

— Придурок! Я докажу тебе, что любовь существует, и ты пожалеешь о своих словах, Андрей!

— Это мне говорит девчонка, которая грозится папочкой и бежит к своим старшим братьям плакать, что у неё отобрали лифчик в купели? — уже совсем невпопад рычу я, но я третью неделю это в себе ношу и понять не могу, зачем она это сделала?

Накал наших взаимных претензий достиг апогея, и Вика, вскакивая из-за стола, намерено перевернула мне на новые брюки мой сырный суп, сучка мелкая!

Вот нахрена я её с собой сегодня потащил?! Еще и в колечке Стефи удрала!

Я ее придушу ее же шнурками!

Глава 8. Виктория

Казалось, до дома Лены я добежала за пять минут, хотя от торгового центра идти быстрым шагом минут пятнадцать. А не час по пробкам ехать, как с Андреем утром! Но, видимо, мажористый упругий зад не желает прогуливаться по старым улочкам центра столицы, предпочитая кондиционированный салон авто вместо летней жары.

Мне не терпелось рассказать Ленточке про планы Андрея, но оказалось, она дома не одна, приехал ее папа.

— О, еще одна принцесса с поникшим носом! — обрадовался мне дядя Максим. — Ну-ка, малышки мои, собирайтесь! Буду спонсором вашего настроения сегодня! Купим вам новые платья на открытие отеля.

— У меня есть, — попыталась отказаться я, но, видимо, в семействе Аристовых все упертые.

— Ага, у Ленточки тоже на двух континентах гардеробные ломятся, а надеть нечего, иди, посмотри, она там уже все шкафы разватрушила!

Смотрю на папу мажора и думаю, как они с тетей Катей умудрились вырастить такого эгоиста?

В комнате Ленточки и правда все завалено платьями, а она сидит и увлеченно кромсает потрясающей красоты вечернее платье, приговаривая:

— Я тебе покажу, кто из нас хищник, Рон! — смешно сокращает имя Мирона Лена, старательно вырезая в юбке дырочки размером с монету, но очень много, так, что юбка уже похожа на рыболовную сеть.

— Это платье он тебе подарил? — догадалась я.

— Подарил? Так не дарят! — прилетело мне, видимо, в отсутствие других представителей семьи Борзовых.