Сердцееды

– Все нормально, – процедил парень сквозь сжатые зубы. А через секунду покачал головой и посмотрел на меня: – Извини, Стелла. Я не на тебя злюсь. Просто расстроен.

Я бы сказала, немного больше чем «просто расстроен», ведь речь шла о пропущенном ужине, но, наверное, я что-то недопонимала.

– Не извиняйся, – улыбнулась я. – Все нормально.

Оливер кивнул:

– Что ж, похоже, будем только мы вдвоем. Тебе же нравится чили?

– Еще бы!

После моих слов настроение Оливера улучшилось, он включил какую-то музыку, и мы занялись готовкой. Большую часть следующего часа мы работали молча, только иногда Оливер давал мне какие-нибудь инструкции. Сначала мне было неловко – скорее оттого, что я не могла перестать думать о прошлом вечере, – но готовка фарша показалась таким обыденным делом, что это почему-то меня успокоило. Когда Оливер стал тихонько напевать под радио, я отвернулась от плиты и посмотрела, как он нарезает овощи. Его плечи слегка подергивались, и я поняла, что, если бы вчера между нами что-то произошло, то сейчас он бы не вел себя так непринужденно.

Оставив чили кипеть на плите, я накрыла стол для нас двоих, и мы присели в ожидании, когда приготовится еда.

– Итак… – произнес Оливер. Он поигрывал ложкой перед собой и не смотрел на меня. Плохо дело, подумала я. Очевидно, я поторопилась с выводами. Он собирался поднять тему прошлого вечера, и если ему при этом было неловко, значит, точно произошло что-то плохое. – Я не подслушивал специально, но услышал ваш с Ксандером разговор перед концертом в понедельник.

– Ох! – Не это я ожидала услышать. – Разговор о чем?

– О твоей сестре, – затараторил Оливер. – Я хотел сказать раньше, но не было подходящего момента и…

Ложка выскользнула из его пальцев и звякнула о тарелку. Потянувшись, я крепко сжала дрожащие руки парня. Оливер поднял голову и посмотрел мне в глаза.

– Ты не должен ничего говорить, – сказала я. – Правда, все нормально. Кара… она болеет уже какое-то время…

Оливер поморщился и покачал головой, будто разочаровался в себе.

– Я всю неделю пытался придумать нужные слова, но думаю, это глупо, да? Ничто не поможет улучшить ситуацию. Просто мысль о том, что кто-то настолько близкий тебе потенциально может внезапно умереть… – Оливер замолчал, его лицо скривилось до такой степени, что невозможно было разобраться в его эмоциях. – Даже представить не могу, как это, должно быть, тяжело.

Не ожидала, что это расстроит парня едва не до слез.

– Спасибо, Оливер. Это многое для меня значит. – Парень кивнул, и я сжала его руку и добавила: – Если бы Кара сейчас была здесь, то напомнила бы тебе, что до сих пор жива и нужно перестать видеть все в черном свете.

– Ты права, – наконец улыбнувшись, ответил Оливер. – Сестре понравился подарок?

– Понравился? Да она едва не описалась от радости.

Улыбка Оливера стала шире.

– Это круто. Представляю, как она отреагировала, когда Пол предложил тебе работу. Что она сказала?

– Ну, пригрозила больше никогда со мной не разговаривать, если я от нее откажусь…

Как только слова сорвались с губ, мне захотелось засунуть их обратно, потому что Оливер от меня отстранился.

– Ты не собиралась принимать предложение? – спросил он. – Почему, черт возьми?

– Не знаю, – тихо пробормотала я.

Мне не нравился наш разговор, поэтому я спрятала лицо за волосами и начала расчесывать их пальцами.

– Серьезно? Вот и весь ответ? – спросил Оливер. Избегая его пристально взгляда, я выделила голубую прядку и накрутила ее на палец. – Ну же, Стелла! Должна быть причина… Это… это из-за меня, да?

Засмеявшись, я отпустила прядь, и та размоталась.

– Конечно же нет, Оливер. С чего ты решил?

Парень пожал плечами:

– Иногда сложно понять, о чем ты думаешь. Мне показалось, что ты не хочешь ничего говорить, потому что это связано со мной.

Я вздохнула:

– Дело не в тебе. Клянусь.

– Тогда в чем?

– Я ведь уже сказала… Не знаю.

Я пыталась проглотить свое разочарование, но чем больше Оливер давил на меня, тем дискомфортнее мне становилось. Я знала, что вскоре взорвусь, как петарда, как частенько бывало, поэтому искала способ сменить тему.

– Как ты можешь не знать? – Оливер смотрел на меня как на идиотку. На его лице отражалось сомнение.

– Вот так, Оливер! – крикнула я, всплеснув руками. – Просто не знаю. Знаю только, что, когда думала об отъезде, в моем животе появлялась отвратительная дыра. – Я ни за что не собиралась признаваться, что до сих пор ее ощущала, когда думала о Каре.

– Ладно, ладно, – подняв руки, сдался Оливер, его голос стал мягче. – Я не хотел тебя расстраивать. Просто подумал, что мог бы помочь.

– Без обид, но как?

Желание Оливера помочь радовало, но если мой брат – один из двух людей, которые знали меня лучше всех, – не мог помочь, то как мог это сделать Оливер?

Парень пожал плечами:

– Без понятия, но разговор об этом не причинит боли.

– Ты что, мой психиатр?

Прозвучало слишком резко, даже язвительно, но я снова почувствовала замешательство. Турне вместе с группой должно было помочь мне выяснить, что меня беспокоило, но до сих пор я пребывала в растерянности.