Сердцееды

– Оливер, не нужно было мне ничего покупать, – сказала я, вдруг позабыв о своих проблемах. Улыбнулась и перевернула коробочку: – Что это? Ну намекни.

Парень подтолкнул меня плечом и улыбнулся:

– Просто открой.

– Не понимаешь ты шуток, – буркнула я, но посмотрела на коробочку и сняла ленточку.

Когда я разорвала бумагу и подняла крышку, внутри, между подушечек, увидела крошечную серебряную музыкальную ноту.

– Это шарм с маминого браслета, – объяснил Оливер. – Я подумал, ты могла бы прикрепить его к фотоаппарату. Знаешь, на удачу. Или можешь просто надеть на цепочку.

Он засунул руки в карманы, словно ожидая, что я сочту его идею глупой.

– Ого, Оливер! – Я достала ноту и подняла на свет. – Красиво.

Шарм завораживал, но больше всего меня поразило то, что он принадлежал маме Оливера. Он только однажды упоминал ее, а теперь дарил мне то, что принадлежало ей?

– Так тебе нравится? – спросил парень, затаив дыхание.

– Потрясающий подарок, – призналась я. – Просто любопытно: а твоя мама не против? Кажется, этот ее браслет очень важен для нее.

Оливер застыл и на мгновение отвел взгляд:

– Она уже очень давно не носила этот браслет.

– Так она не против, что ты отдаешь мне шарм?

– Нет, определенно, – отмахнулся парень.

Я наблюдала за Оливером. Как только я начала задавать вопросы о его маме Тери, он напрягся, и мне хотелось знать почему. У них были плохие отношения? Если дело в этом, сомневаюсь, что она так охотно отдала бы мне свой шарм.

– Кажется, у тебя крутая мама, – спустя несколько секунд произнесла я. Оливер втянул нижнюю губу и ничего не сказал, поэтому я добавила: – Однажды мне бы хотелось с ней познакомиться.

– Да, – ответил Оливер, рассеянно кивая, – уверен, она бы тоже этого хотела.

Я заметила, что он погрузился в себя, не желая продолжать разговор, поэтому быстро сменила тему.

– Есть какой-то особый повод? – спросила я. Меня осенило, что таким образом Оливер мог пытаться подкупить меня, чтобы я приняла предложение Пола. – Для подарка – я имею в виду.

Плечи Оливера расслабились, и он, посмотрев на меня, медленно улыбнулся:

– Типа того. В Лос-Анджелесе группа должна посетить премьеру фильма. Ты не хочешь пойти?

– На премьеру фильма? – переспросила я.

– Да, со мной, – добавил Оливер.

Похоже, он только что пригласил меня на настоящее открытое свидание, но мой мозг смог переварить только информацию о премьере фильма.

– Типа, пройтись по красной ковровой дорожке?

– Ну, да. Это проблема?

– Ты хочешь, чтобы мы с тобой, типа, появились на красной дорожке? – уточнила я.

Оливер усмехнулся.

– Типа нет, – пошутил он, стараясь не смеяться. – На самом деле я надеялся, что ты откажешься, и тогда я смогу пойти с Джей Джеем.

– Ого! – Вот и все, что я сказала.

Оливер пригласил меня на премьеру фильма! От одной только мысли у меня кружилась голова, и в то же время я ощутила облегчение. То, что он хотел появиться со мной на публике, шаг вперед. В последнее время я очень много думала о наших отношениях, особенно в свете принятия решения в ближайшем будущем, и поняла, что вся эта секретность совсем меня не устраивала. Поэтому призналась Каре, что боялась появляться с Оливером на публике по одной причине: средства массовой информации станут рыться в нашей личной жизни.

– Какую грязь они смогут найти в нашей жизни? – спросила Кара, рассмеявшись в трубку. – Мы обучались на дому. У нас даже не было возможности ограбить банк или попасть под арест.

– Но что, если они напишут про твою болезнь? – спросила я.

Кара фыркнула:

– И что? Будто это великая тайна.

Наш разговор взбодрил меня. Если Каре было все равно, значит, ради нее нам не нужно было встречаться тайно. Я уже несколько дней думала поговорить об этом с Оливером, но никак не удавалось, и теперь он меня опередил.

– Так это значит «да»? – спросил Оливер, его глаза искрились от восторга. Я не могла ответить, поэтому просто кивнула. – Хорошо! – И Оливер нежно прижался губами к моему лбу.

Поулыбавшись с минуту или две, я взяла со стола фотоаппарат и прицепила к ремешку шарм.

– Все еще не понимаю, зачем нужно было делать мне подарок, – сказала я. – Я не жалуюсь, но ты пытался меня умаслить?

– Ну, – протянул Оливер, улыбаясь мне, – подумал, это не навредит.

* * *

– Тебе письмо, – сказал в трубку Дрю. – Думаю, это какая-то реклама.

На другом конце провода зашуршали бумаги, и мне стало интересно, проверял ли он почту, пока мы разговаривали. Мама всегда бросала ее у вазы с фруктами, и я четко могла представить, как брат прислонился к стойке, зажав сотовый между ухом и плечом, и просматривал конверты.

– Правда? – спросила я. Я лежала на койке в автобусе и ковыряла лак на ногтях. Чем больше времени я проводила с The Heartbreakers, тем меньше тосковала по дому, но мысли о том, что брат стоял на нашей кухне и занимался таким обыденным делом, как сортировка писем, пронзила мое сердце болью. – От кого?